Он выронил бутыль до того, как успел налить хотя бы каплю в бокал. Каюту заполнил запах бренди, не лауданума. Стивен на секунду уставился на осколки, замечая несоответствие, но не имея ни времени, ни душевных сил его разрешить. Спустившись вниз и достав большую бутыль и маленькую фляжку, он мог бы возместить утраченное. «К дьяволу, — отверг он эту мысль. — Пополню запас в Стокгольме, а побреюсь у парикмахера».
— Вот и ты, Стивен, — тревожно глянул на него Джек. — Долго тебе придется пройти, я боюсь. Ты Падина с собой не берешь?
Стивен покачал головой.
— Я просто хотел сказать, прежде чем ты поднимешься на палубу… просто хотел сказать — передай кузине Диане нашу любовь.
— Спасибо, Джек. Не забуду.
Они поднялись по трапу.
— Ветер не вечен, — заверил Джек, спуская Стивена вниз, где Бонден и Плейс аккуратно посадили его в шлюпку. — Глазом моргнуть не успеешь, как мы вернемся из Риги.
Хотя «Сюрприз» продвинулся вперед, насколько сумел среди бесчисленных островков, лоцманскому вельботу пришлось все же проделать долгий путь, прежде чем высадить Стивена на каменной пристани в самом центре города.
После восхода солнца день стал свежим и ярким. Ветер, хоть и переменчивый, полнился жизнью. Когда Стивен добрался до берега, то почти полностью отстранился от другого мира — мира своего сна, с его невероятной красотой и потенциальной опасностью, неясной угрозой близящейся беды.
Лоцман — серьезный, респектабельный человек, свободно говорящий по-английски, доставил его в серьезную, респектабельную гостиницу, где также свободно говорили по-английски. Стивен заказал себе кофе и сдобы, и, взбодрившись, отправился на встречу с корреспондентом своего банкира. Последний принял его с почтительностью, которую Мэтьюрин уже начинал воспринимать как должное (ну, или, по крайней мере, перестал ей изумляться), снабдил его шведскими деньгами и посоветовал лучшего аптекаря в городе: «Ученый человек, энциклопедических знаний, ученик самого великого Линнея. До его заведения едва ли сотня ярдов, доктору Мэтьюрину нужно всего лишь два раза повернуть направо, и он уже там».
Доктор Мэтьюрин дважды повернул направо и действительно обнаружил аптеку. Ошибиться было сложно — витрину заполняли не только обыденные бутылки с зелеными, красными и синими жидкостями, прозрачными и сверкающими, и пучки сушеных трав, но и разнообразные заспиртованные уродцы и необычные животные, вместе со скелетами — в том числе трубкозуб.
Стивен зашел внутрь. На первый взгляд аптека пустовала, и он начал внимательно разглядывать эмбрион кенгуру — даже потянулся, чтобы повернуть склянку, когда из-за конторки вышел очень низенький человек и спросил, что ему нужно, резким, подходящим скорее троллю голосом.