Голос Тиля становился все тише, а сказанное им в бреду пугало еще сильнее.
Что же делать? Я вскочила с кровати, чтобы проверить, не идет ли знахарь или хотя бы Эвана, но встретила лишь тишину коридора. Покачнулась от внезапной дурноты и схватилась за дверной косяк. Кулон с зеленым камнем вынырнул из декольте, сверкнув в лучах заходящего солнца. Я встрепенулась и, схватив исцеляющий камень, облизала его.
– Я тут, Влади! – страдальчески протянул Тиль. – Зачем ты лобызаешь мертвый камень? У тебя пока есть возможность поцеловать почти живого эльфа! Не упускай ее.
Прислушиваясь к ощущениям, я молча радовалась тому, как отступает и онемение языка, и дурнота.
– Действует! – восхищенно прошептала и бросилась к Тилильеру.
– С разбегу не стоит, – поспешно предупредил остроухий.
Я не обратила внимания на очередные шуточки, приложила кулон к его ранке и с широкой улыбкой пообещала:
– Потерпи немного, и вот увидишь – Нилика будет целовать живого эльфа на прогулке по улочкам Кананьера!
– Влади, как не совестно угрожать умирающему? – нахмурился Тиль. Я же заметила, как щеки его порозовели, что обрадовало еще больше. – В тебе нет ни капли романтики!
– Увы, – рассмеялась я. – Никогда не мечтала умереть с эльфом в один день.
– У меня тоже не было подобных дурных мыслей, – с легкой обидой проворчал Тиль и, уже оживившись, приподнялся. – Ты все больше и больше напоминаешь мне Курочку… Тьфу! Курракаву.
– Мне лестно, – покачала я головой. – Помни о нашем сходстве и прекрати выдумывать, что между нами что-то было.
– Это не выдумки, – тяжело вздохнул Тиль и подмигнул: – Это мечты.
Он прикоснулся кончиками пальцев к затянувшимся ранкам от зубов змеи и удовлетворенно хмыкнул:
– Какой полезный камушек! Откуда он у тебя?
– Алир подарил, – не стала скрывать я.
Да и не хотелось. Одна мысль о драконе приятно грела душу, несмотря на его ужасное отношение ко мне и «невесту» в замке.
– Ого, – прищурился Тилильер. – Если будешь так улыбаться, заговаривая об аяне, – после этого слова он намеренно сделал паузу и красноречиво на меня посмотрел, – Алире, то тайное быстро станет явным.
Ощущая, что краснею, я поспешила переменить тему:
– Кстати, о тайном и явном. Почему ты то балагур и весельчак, бегающий за всеми юбками подряд, то грозный маг с серьезным выражением на лице и светящимися глазами?
– Какими глазами? Светящимися? – забеспокоился эльф. – Царг может подтвердить?
– Царгу повезло, – хмыкнула, вспомнив тот ужасный момент и мое спасение. – А вот я на миг ослепла. Впрочем, я же понимаю, что даже пирсингованный эльф – это не новогодняя елка. Тот свет мне показался из-за пережитого страха. Или нет?