Остров Потопленных Кораблей (Зуев-Ордынец) - страница 41
— Собирайтесь, сейчас поедете со мной. Я известняк нашла!
— Известняк? — поднялся быстро Кирпичников.
Он смотрел на нее недоверчиво и удивленно, но ликующие ее глаза подтвердили: «Да-да, я нашла известняк!».
— А не доломит ли это? — осторожно спросил Кирпичников.
— Известняк! И богатый солями магния! И в раствор клади, и для побелки, и свой цемент будем делать! Целые города построим!
В ее забавно выпачканном солончаковой грязью лице было что-то новое — и радость, и нетерпение, и счастливая гордость за свою работу, большую, важную и нужную людям. Она улыбнулась весело, открыто, щедро, блестя зубами, и Кирпичников удивился: как он сразу не разглядел, что это очень веселая, до конца понятная и надежная девушка!
Она убежала к бочонкам с водой, и вскоре послышались оттуда плеск и ее смех.
— Ну что ж, приступлю и я к водным процедурам, — встал Андрюша. — А вы опять уедете на известняк?
— Не стоять же работе из-за ваших утопающих верблюдов, — засмеялся Николай Николаевич. — А вы, Андрюша, организуйте здесь сушку образцов. Брезенты, я вижу, уже готовы. Действуйте, одним словом.
Он обернулся, услышав звяканье седельных стремян. Это Вера подводила лошадей. На лице ее блестели светлые капли воды после умывания. Она торопливо отерла их ладонью, первая села в седло и с места взяла крупной рысью.
Туман
«Зеленая стрела» — так прозвали на лесопункте тихоходную, потрепанную полуторку со скамейками в кузове — сегодня, в субботу, идет на железнодорожную станцию. В кузове полно пассажиров: много желающих попасть на выходной день в районный город Боровск. Давно можно бы отправляться, но водитель, кого-то ожидая, лениво курит на подножке кабины. Наконец на крылья конторы появляются те, кого ждали: технорук леспромхоза инженер Стеблин — высокий, худощавый, с замкнутым лицом и выпуклыми голубыми глазами, холодно поблескивающими за стеклами очков, и низенький толстячок со свежим юношеским румянцем на пухлом немолодом лице. Это приехавший из Москвы, из главка, инженер-ревизор. Вслед за ними выбегает на крыльцо главный механик леспромхоза Шварц. У него смуглое, хмуро-красивое разбойничье лицо, но когда он поднимается в кузов, все слышат, как хрипят и свистят его больные легкие. Инженеры садятся на оставленные для них лучшие места, спиной к кабине, и «Зеленая стрела» трогается.
Сначала дорога идет лесом, непочатым, величественным сосновым бором необыкновенной чистоты и мощи. Близко к колее подступают стройные красивые сосны с обнаженными корнями, вцепившимися в землю, как многопалые лапы. Важный, суровый гул их вершин слышен даже сквозь стрекотанье мотора. Затем, дребезжа разболтанным кузовом, полуторка скатывается куда-то вниз по склону, заросшему увядающими султанчиками полынки, тронутыми уже осенним заморозком мелкими цветами ястребины и ползучей, волосатой кошачьей лапкой. Здесь граница песков, взрастивших красный сосновый бор.