Так не пойдет. Так нельзя. Я этого не позволю.
Я не могу допустить, чтобы Пауэр оказался прав. Только не насчет моего народа. Не насчет моих желаний. Не насчет меня.
* * *
За три дня до моего собрания, которое мне предстояло провести в Холбине, Крисса отыскала меня в оранжерее после того, как закончились тренировки. Специалисты по драконьей физиологии начали осматривать драконов флотилии, пытаясь найти способ ускорить появление боевого пламени. Но пока что их усилия не принесли никакого результата. И мы тренировались, используя пики и щиты.
– Над чем работаешь?
Крисса улыбалась, и в ее голосе звучали бодрые ноты командира эскадрильи, которые теперь напоминали мне о ночной прогулке по залитому лунным светом дворцовому саду на плечах у Рока, о флаге у меня на плечах и о радости, бурлившей в крови. Она уселась напротив, откинув с лица золотистые пряди, и кивнула на лист бумаги, лежавший на столе передо мной.
– Это моя речь.
– Для собрания?
Я кивнула, вспоминая Ли в Чипсайде. Насколько я помнила, он даже не удосужился записать ее. Мне же понадобилось три часа, чтобы написать, а потом постоянно перекраивать свое выступление.
– Хочешь, чтобы я посмотрела?
Предложение Криссы было таким быстрым, что мне пришло в голову, что она подсела ко мне именно поэтому. Однако при одной мысли, что кто-то станет читать мои записи, к горлу подкатывал тошнотворный ком. Мне пришло в голову, что это дурной знак. Как бы там ни было, Крисса была не худшим судьей. У нее были неплохие оценки по ораторскому искусству, и, хотя мы не были лучшими подругами, я доверяла ей. Я подвинула к ней лист бумаги, сдерживая тошноту.
Закончив чтение, она откашлялась, и я вдруг заметила, что ее глаза слегка увлажнились.
– Это очень хорошая речь, Энни.
Я разжала руки, которыми, сама того не замечая, изо всех сил обхватила себя во время ее чтения.
– О! Спасибо.
– Ты уже репетировала? Произносила ее вслух?
Я покачала головой. Крисса взглянула на листок, а затем снова на меня и наморщила лоб.
– Тебе следует это сделать. Ты должна быть абсолютно собранна и спокойна. Никому не нравится смотреть, как плачут женщины. А я наверняка расплакалась бы, если бы произнесла эту речь.
Об этом я как раз и беспокоилась.
– Возможно, мне не стоит этого делать.
Крисса покачала головой:
– Нет. Тебе определенно стоит это сделать. Но сначала нужно хорошенько порепетировать. Перед кем-нибудь.
– А ты… репетировала? Когда только начинала проводить эти собрания?
Она вела эти собрания наравне с юношами, получившими старшие чины, и совсем неудивительно, что это соответствовало схеме, которую я наблюдала все эти годы: обаяние и уверенность Криссы приносили ей успех в этом деле, который проходил почти незамеченным, но который я всегда считала чем-то вроде чуда.