От этого прикосновения у меня по телу словно пробежал электрический разряд.
– Мы наслаждались вашим танцем, – с улыбкой сообщил Дак.
Гости в зале начали танцевать вальс. Энни закатила глаза к потолку.
– Нет, правда. Вы выглядели гораздо лучше, чем мой братец.
– Я рад, что твой отец получил награду за свою поэзию, – сказал я Лотусу.
В этот момент я ощутил, как Энни снова стиснула мою ладонь, положив ее между нами под столом, и у меня закружилась голова. Прошло уже несколько часов. А мы все еще вместе, и она улыбалась. Улыбалась, держа меня за руку.
– Спасибо, – сказал Лотус. – Прошло так много времени. Отец никак не мог найти ценителей своей поэзии после Революции.
Заметив непонимающий взгляд Дака, Лотус резко провел пальцем вдоль шеи.
– Мертвые покровители плохо платят.
Я почти не слышал его, очарованный прикосновением Энни. Когда в последний раз Энни вот так прикасалась ко мне? Наверное, такого еще не было, ее пальцы переплетались с моими так, словно она желала ощутить кончиками пальцев каждую линию, каждый шрам на моей ладони. Ее щеки порозовели, словно она чувствовала на себе мой взгляд, и он обжигал ее…
Разве могло все быть вот так легко, так просто?
Лотус склонил голову набок, понизил голос, а затем наклонился к нам с заговорщическим видом. А затем кивнул в сторону стола у нас за спиной.
– Вы это слышите?
Лица сидевших за соседним столом невозможно было различить в полумраке, но, судя по громкому разговору на драконьем языке, это были сегодняшние выпускники Лицея.
– Ты хочешь, чтобы он стал следующим Защитником?
– Если выбирать из наездников Четвертого Ордена – да. А ты бы кого выбрал?
Рука Энни напряглась в моей ладони, ее улыбка застыла.
Лотус откинулся назад, переводя взгляд с меня на Энни, и поднес бокал к губам с таким видом, словно готовился к чему-то интересному. Дак, который никогда не был силен в драконьем языке, выглядел озадаченным.
Я начал осторожно поглаживать напряженную руку Энни, обводя кончиками пальцев мозоли на ее изящных пальцах и следы от шрамов, испещрявших ее ладонь. Словно хотел вернуть ее к жизни. Вернуть себе.
«Это просто. Это легко. Это как танец, ну пожалуйста…»
До нас донесся голос парня:
– Только не Пауэр сюр Итер, потому что он всегда был заносчивым типом. Возможно, Кор сюр Маурана, но, если честно… скорее всего, я предпочел бы Ли сюр Пэллор. Особенно если он станет Первым Наездником.
Моя рука тоже сжалась. Я по-прежнему крепко держал ладонь Энни.
– Этого бродягу из трущоб? – презрительно фыркнула девушка.
– Ты видела, как он только что танцевал Медейский вальс? А ты хоть раз замечала, как он выступал в классе? Он ведет себя не как бродяга из трущоб. Он вообще похож на драконорожденного из семьи Грозового Бича.