Этим утром Люда проснулась раньше обычного.
Причиной этому было странное ощущение, которое появилось на мгновение внизу живота и сразу исчезло. Она открыла глаза и настороженно прислушалась, ощущение не повторялось.
«Показалось, наверное…» — подумала Люда и повернулась на другой бок.
Но не успела она закрыть глаза, как в животе опять что-то потянуло, дернуло, и она отчетливо ощутила в себе что-то новое, непостижимое.
— Валера, Валера! — закричала Люда.
— Что, что случилось? — Валера подскочил в кровати. — Тебе плохо? Надо врача?
— Не надо никакого врача… — Люда обняла его и шепнула ему в ухо: — Он шевелится…
— Кто? — не понял Валера.
— Кто? Ребенок наш. Он только что впервые дал о себе знать. Господи! Какие же вы, мужики, несчастные — не можете всего этого почувствовать…
Валера был потрясен, он положил руку на Людин живот, и ему показалось, что все темное пространство вокруг него налилось светом, и в этом свете он отчетливо увидел Люду.
Иллюзия была такой силы, что Валера на мгновение подумал, будто он прозрел.
А потом все погасло, и Люду опять поглотила темнота, и в этой темноте опять сделалось невыносимо.
Валера обнял Люду, и вдруг из его слепых глаз впервые в жизни полились слезы.
— Я ведь никогда, никогда его не увижу… — бормотал Валера, всхлипывая. — И тебя я тоже не увижу никогда…
— Ну и что! — утешала его Люда. — Зато мы будем смотреть на тебя и радоваться.
На работу Валера и Люда, как всегда, ехали вместе. Они ехали молча, потому что боялись словами вспугнуть ощущение объединяющей их радости.
Сидя в своем массажном кабинете, Рая буквально тряслась от нетерпения. Посетителей не было, и не на что было отвлечься, а Люда, как назло, задерживалась, и Валера тоже.
«Уж не случилось ли там чего… — тревожилась Рая. — Не начала ли молитва прежде времени действовать?»
Наконец в коридоре послышался стук Валериной палочки, и Рая обмерла.
В этот момент ей стало ясно, что означает выражение — сердце захолонуло в груди. Сделалось жутко, но в то же время как-то по-дикому радостно.
Сейчас, сейчас все свершится.
А дальше Рая действовала с совершенно несвойственной ей изворотливостью. Крадучись, она подошла к двери и выглянула через маленькую щелочку в коридор. Прямо в открывшейся ей узкой полоске света стояли, обнявшись, Валера и Люда.
— Я тебя люблю… — прошептал Валера и поцеловал Люду в губы. — Давай пообедаем сегодня в скверике, на улице так тепло.
Эти простые слова произвели в Раиной душе что-то вроде взрыва. Ей никогда никто не говорил: «Давай пообедаем в скверике…» Никогда никто не целовал вот так — осторожно и нежно.