— Сейчас идем кушать в ресторан. А потом мы вас покинем. Покажу ребятам Москву, к моей сестре поедем. Квартира у них огромная, так что наверняка ночевать оставят. Вы уж тут без нас не скучайте.
Ребята пошли занимать стол, а он навел справку в регистратуре и позвонил на этаж. Ему ответили, что жилица ушла, пообещав вернуться часа через два.
«…буду, ждать, слышишь? — зазвучал в сознании ее голос, словно записанный на магнитную ленту. — Днем, вечером, ночью. Все время.. Найди меня… Обязательно найди!..»
Опять, как вчера, в «Березках», тревожно защемило в груди.
— Ну вот и нашел, — произнес он вслух и опустил трубку.
— Вы мне? — откликнулась женщина за окошком регистратуры. Он покачал головой.
— Сам себе. Бывает такое?
— Бывает, — равнодушно согласилась дежурная, возвращаясь к своим бумагам.
В ресторан идти расхотелось. Он вышел на улицу, постоял несколько минут, вдыхая морозный воздух, и побрел по заледенелому тротуару, просто так, куда глаза глядят. Смеркалось. Прогрохотала где-то неподалеку электричка. Замигали, вспыхнули, озарив улицу синевато-белым сиянием, уличные светильники. Изумрудный огонек такси вынырнул из-за дальнего поворота, поплыл навстречу.
Он вдруг решился, шагнул на проезжую часть улицы, поднял руку.
— В агентство «Аэрофлота», — оказал он, усаживаясь рядом с таксистом.
— На Дзержинку придется.
— Поехали на Дзержинку.
Вернувшись в гостиницу, он не спеша побрился, сполоснул лицо остатком одеколона, причесал волосы перед вделанным в дверцу шифоньера зеркалом.
В дверь постучали. Он распахнул ее и замер от неожиданности: это была о н а.
— Может быть, пригласишь войти?
— Конечно, входи, — засуетился он, помогая ей снять пальто и шарф.
— Ты один?
— Да.
— А здесь? — Она указала на пустующие кровати.
— Ребята. Но их сегодня не будет.
— Даже так?
— Да.
В том, как она произнесла это «даже так», ему почудилось что-то обидное, и он опять внутренне сжался. За окном прогромыхала электричка.
Она поднесла ладони к раскрасневшимся от мороза щекам.
— Где ты был? Третий раз прихожу. — Она потянула носом и скорчила брезгливую гримасу. — Пахнет, как в дешевой парикмахерской. Открыл бы окно, что ли!
— Йет мы мигом, — разозлился он, — йет мы щас!
Он распахнул окно, стремительно обернулся к ней, сгреб в охапку и, не давая опомниться, стал целовать ее в губы, щеки, глаза, волосы. Она попыталась вырваться, что-то оказать, но он кружил ее по комнате, легко, словно пушинку, и целовал, целовал, целовал… И когда утих, наконец, первый порыв и он встретился с нею глазами, — она сама обняла его за шею и срывающимся от волнения шепотом попросила: