— Надеюсь, вы шутите, — после долгой паузы произнес чиновник.
Сказано это было без какой-либо интонации, словно со Скороходом разговаривал не человек, а недурно запрограммированный и замаскированный под человека робот из фантастического кинофильма.
Павел Григорьевич вздохнул. Его собственные солнцезащитные очки, радужные «хамелеоны» в тонкой золотой оправе, лежали перед ним на столе. Это был обдуманный жест, как бы говоривший собеседнику, что в отличие от него Павлу Григорьевичу нечего скрывать: не веришь — посмотри в глаза, которые, как известно, являются зеркалом души.
— Пошутить я люблю, — признался он, — но, боюсь, наши общие знакомые вряд ли способны по достоинству оценить такой юмор.
— Достойная оценка подобного юмора вряд ли придется по нраву шутнику, — заметил чиновник.
Темные линзы его очков были направлены куда-то поверх плеча Павла Григорьевича, и Скороход видел в них уменьшенное, искаженное отражение плывущего по реке прогулочного теплохода и возвышающейся на противоположном берегу древней цитадели русских самодержцев.
— Именно это я и хотел сказать, — смиренно согласился он, борясь с сюрреалистическим ощущением, будто с ним говорит не живой человек, а некое материализованное воплощение заключенного в кирпичных стенах, не слишком доброго духа.
— Что именно вы хотели сказать, не столь важно, — бесстрастно заметил чиновник, имени которого Павел Григорьевич не знал и не хотел знать. — Важно другое: что вы намерены делать? Ведь что-то предпринять, согласитесь, необходимо. Это понятно всем, и, если вы не начнете шевелиться в самое ближайшее время, за вас это сделает кто-то другой.
Скороход выслушал угрозу не моргнув глазом, хотя и понимал, что это, скорее всего, отнюдь не пустые слова.
— Кого-нибудь подозреваете? — наконец-то перешел к делу чиновник.
Скороход искренне развел руками.
— Ума не приложу, кто бы это мог быть, — честно признался он.
— Блатные? Братва?
Павел Григорьевич задумчиво покачал головой.
— Исключено. Если только кто-то не сошел с ума. Благодаря вам у меня уже давно нет проблем с этим… э… контингентом.
— Гастролеры?
Скороход снова отрицательно покачал головой.
— Слишком полная и точная информация, слишком тщательно и обдуманно совершено нападение… Если это гастролеры, то навел их кто-то очень хорошо информированный. В своих ближайших помощниках я уверен, а больше о наших с вами делах никто не знал. Может быть, это кто-то из ваших?
— Думайте, что говорите, — резко обрубил чиновник.
— Ну, тогда я не знаю…
— Конкуренты?
— Сомневаюсь, — вздохнул Скороход. — Все они очень состоятельные, солидные и с некоторых пор даже вполне приличные люди. Два миллиона для них не такая большая сумма, чтобы рисковать из-за нее всем — бизнесом, положением в обществе, головой, наконец…