Странница, должно быть, заколебалась и посмотрела на Тень, которая уже неторопливо направилась к ближайшей двери. Затем она кивнула.
Распределение комнат не требовало обсуждения. Чейн и Красная Руда заняли третье место. Оша сказал, что возьмет вторую дверь себе, но первую открыл для Странницы. Не дожидаясь, пока она войдет, он потащил свой единственный сундук в свою комнату.
Странница быстро шагнула внутрь, и Малец последовал за ним, как и Тень. Это все еще застало его врасплох, хотя и не должно было, учитывая, насколько близки стали Тень и Странница. Его дочь не выказывала ничего, кроме благосклонности к нему, и он все еще боялся потерять даже такую большую перемену.
Что-то изменилось. Она была другой. И все же он никогда не обвинял ее в холодности по отношению к нему. И уже не в первый и не в тысячный раз он думал о Лилии.
Несколько лет назад, во время его пребывания в землях ан'Кроан, он был принят в супруги белой маджай-хи, которую Винн назвала Лилия. Он уже тогда понимал, что не может оставаться с ней и скоро уйдет вместе с Магьер, Лисилом и Винн. Но он также знал, что в какой-то момент Винн тоже будет вынуждена расстаться с ними.
Малец провел свою последнюю ночь в лесу ан'Кроан с Лилией, пытаясь объяснить ей все, что нужно сделать. Кто-то должен был быть послан присматривать за Винн, потому что духи все еще боялись любого смертного, знающего о них и, возможно, о той роли, которую они сыграли во всем, что случилось до или после рождения Магьер. Малец знал, что в конце концов они могут совершить еще одно покушение на жизнь Винн.
Он отдал Лилии все свои воспоминания.
Запинаясь от воспоминаний, он умолял ее о чем-то ужасном.
Один из их детей будет приговорен к изгнанию, или, по крайней мере, так будет выглядеть ребенок. Только кто-то похожий на него мог встать между Винн и Духами. Даже просто любой маджай-хи было недостаточно. И как только Малец закончил свою просьбу, свою мольбу, он пролежал с Лилией остаток ночи в полном молчании.
Он покинул ее еще до рассвета, с закрытыми глазами, хотя она не могла спать. Луны спустя, его дети родились без него, включая избранного-того, кого Винн позже назвала Тенью.
Тень полюбила Винн, и теперь они были близки, как сестры. Что-то подобное, по-видимому, началось между Странницей и Тенью, хотя осложнения между этими тремя, касающиеся Оши, не могли быть легкими ни для одного из них. Как бы то ни было, Тень все еще винила Мальца за то, что он заставил ее покинуть дом, братьев и сестер и мать в отсутствие отца.
Среди прочих грехов был еще один, за который Малец никогда не мог просить прощения.