Элизабет завершила обход.
– Я тоже, – сказал Гребер. – Разумеется, мы не станем продолжать поиски, раз это запрещено. Приказ есть приказ.
Он прошел вперед, к Элизабет. Но обер-шарфюрер не отставал.
– Может, мы еще найдем брошь. Куда ее вам прислать?
– Передайте Хильдебрандту, так проще всего.
– Хорошо, – с уважением ответил обер-шарфюрер. Потом спросил у Элизабет: – Нашли что-нибудь?
Она посмотрела на него так, словно только что очнулась.
– Я рассказал обер-шарфюреру про брошь, которую мы здесь обронили, – быстро сказал Гребер. – Если они ее отыщут, то отдадут Хильдебрандту.
– Спасибо, – с удивлением ответила Элизабет.
Обер-шарфюрер, глядя ей в лицо, кивнул:
– Можете на нас положиться! Мы в СС настоящие кавалеры.
Элизабет бросила взгляд на заключенных. Обер-шарфюрер заметил.
– Если кто-нибудь из этих негодяев ее утаил, уж мы найдем, – галантно добавил он. – Будем обыскивать, пока с ног не свалятся.
Элизабет вздрогнула.
– Я не уверена, что потеряла ее именно здесь. Возможно, это случилось в лесу. Думаю, даже скорее всего там.
Обер-шарфюрер усмехнулся. Она покраснела и повторила:
– Наверно, в лесу.
Улыбка обер-шарфюрера стала еще шире:
– Там, конечно, не наша территория.
Гребер стоял совсем рядом с костлявым черепом одного из нагнувшихся заключенных. Сунул руку в карман, вытащил пачку сигарет и уронил ее рядом с узником, а сам отвернулся.
– Большое спасибо, – сказал он обер-шарфюреру. – Завтра поищем в лесу. Вероятно, и правда там обронили.
– Не за что. Хайль Гитлер! И сердечные поздравления с законным браком!
– Спасибо.
Не говоря ни слова, они шли бок о бок, пока заключенные не скрылись из виду. Стайка облаков, перламутрово-розовых, как фламинго, тянулась по прояснившемуся небу.
– Напрасно я туда пошла, – сказала Элизабет. – Я знаю.
– Пустяки. Таков уж человек. Едва избавится от одной опасности, как тотчас устремляется в другую.
Она кивнула:
– Брошью ты нас спас. И Хильдебрандтом. Ты вправду мастак врать.
– Это единственное, что мы за последние десять лет усвоили в совершенстве, – сказал Гребер. – А теперь пошли домой. Отныне я имею абсолютно законное право поселиться в твоей квартире. Приют в казарме я потерял, нынче после обеда съехал от Альфонса и сейчас наконец хочу домой. А завтра намерен блаженствовать в постели, когда ты утром побежишь на работу зарабатывать на хлеб для семьи.
– Завтра мне на работу не надо. У меня отпуск на два дня.
– И ты только сейчас об этом говоришь?
– Думала сказать тебе завтра утром.
Гребер тряхнул головой:
– Только без сюрпризов! На них у нас нет времени. Каждая минута на счету, чтобы радоваться. И начнем прямо сейчас. На завтрак у нас достаточно еды? Или надо сходить к Альфонсу?