Каэтани не обращал на это внимания. Он сидел за столом, прижав ладони к вискам, будто у него болела голова, и сверлил взглядом страницу, на которой убористым почерком были выведены положения звёзд и планет, обстоятельства соединений светил и созвездий.
Прямо над линейкой, будто подчёркнутая ею, на странице стояла дата:
"Luglio X".
Онорато очень хотелось спать. А ещё больше — проснуться.
— Дон Онорато?
Каэтани поднял голову. У входа в палатку стоял де Коронадо.
— Вернулась "Тирана", дон Хуан?
— Да. Риваденейра нашёл город.
Он отшагнул в сторону и в палатку заглянул капитан Хуан де Риваденейра.
— Город? — переспросил Каэтани, выпрямившись.
— В устье реки, — подтвердил де Риваденейра, — совсем недалеко от нас, за мысом.
— Город… — пробормотал Каэтани, — этого ещё не хватало… Он что, за ночь вырос? Как гриб?
— Я думаю, это Неокастро, — спокойно ответил де Коронадо.
Каэтани склонился над картой и пару минут очень внимательно её рассматривал.
— Судя по карте, Неокастро стоит в паре миль выше по течению.
— Возможно, карта не точна, — пожал плечами капитан, — город был скрыт от нас островом Курцолари.
— Н-да… — пробормотал Каэтани, — нужно опросить венецианцев, у них должны быть более точные землеописания.
— Я уже отдал распоряжения, — сказал Хуан Васкес.
Онорато взял в руки тетрадь и протянул её капитану.
— А это как объясните?
— Никак, — спокойно ответил де Коронадо, — Луиджи ошибся.
То, что осень внезапно сменилась летом, заметил Луиджи Бальби, капитан "Маддалены". Остальные были слишком заняты разглядыванием тёмного берега и промерами глубин. Когда Бальби поутру огорошил всех этой новостью, ему конечно же не поверили. Хотя многие отметили, что ночь пролетела как-то очень быстро, но это списали на всеобщую усталость. Как назло, утро выдалось пасмурным и измерить высоту солнца не представлялось возможным.
Заявление Бальби звучало, как бред сумасшедшего. Над капитаном "Маддалены" посмеялись. Он оскорбился. Каэтани уверил его, что как только небо прояснится, наблюдения будут непременно повторены. Бальби слова герцога не утешили. Испанцев, которые насмешничали более всего, он обозвал слепцами и дураками. Кое у кого вскипела кровь и Каэтани еле успокоил страсти.
Он убедил себя, что Бальби конечно же ошибся, но это никак не отменяло слов де Чира об изменении береговой линии и на душе было неспокойно.
— Вы высаживались на берег? — спросил он, обращаясь к капитану "Тираны".
— Нет. Даже не приближался. Посмотрел издали и сразу вернулся.
— И это именно город?
— Да, — кивнул де Риваденейра, — стены, башни, всё как положено.