В тот вечер они прогуливались и беседовали недолго. Вдова интересовалась перипетиями всем известных партий Сиракузца с самим Папой Павлом III, а также Хуаном Австрийским. В последнем эпизоде роль фигур исполняли живые люди и лошади. Баронессе было интересно, как в игре изображались башни. Паоло проводил даму до гостиницы "Юнона", где она жила с единственной служанкой и откланялся.
На следующее утро к Сиракузцу зашёл де Феррера.
— Я всё же отплываю сегодня. Пришёл проститься.
— Как прошла встреча?
— Я не имею полномочий удовлетворить твоё любопытство, Паоло, — усмехнулся рыцарь.
Он присел на стул. Было видно, что его что-то заботит или даже гнетёт. После продолжительной паузы рыцарь спросил:
— Ты хорошо знаешь этого купца?
— Не так чтобы очень, — ответил Сиракузец, — пару раз встречались при дворе его светлости герцога Урбино.
— И что можешь сказать о нём?
— Ну… Он явно богат. Всегда одевается броско, сорит деньгами. Ведёт дела по всей Италии. И он не уроженец Светлейшей. Скорее, далмат.
— Да, я тоже уловил лёгкий акцент, — согласился де Феррера.
— Из "новых нобилей"?
— Вероятно. Барбаросса… Это же явно прозвище. Не фамилия. И мориск в услужении. Интересно.
— Кто?
— Мориск. Этот Диего. Крещёный мавр. Ты не заметил?
— Нет.
Де Феррера промолчал.
— Что тебя тревожит, Мартин? — спросил Паоло.
— Сам не понимаю. Ладно, — он поднялся, — мне пора в путь. Всего тебе хорошего, Паоло.
— И тебе, Мартин. Храни тебя Господь. Ещё свидимся.
— Непременно.
Рыцарь удалился. Паоло остался разгадывать головоломку из недосказанностей, которой тот его наградил.
В дверь постучали. Паоло открыл. На пороге стоял мальчишка, сын хозяина гостиницы.
— Вам письмо, сеньор.
Это было послание от баронессы. Она приглашала его к себе. В гостинице "Юнона" она снимала самые лучшие апартаменты. Статус вдовы предоставлял её куда больше свободы, нежели замужней женщине. Не осуждаемая обществом, она могла принимать кого захочется и посещать кого вздумается, не утруждая себя измышлением приличествующих поводов, чем с удовольствием и пользовалась.
Паоло помчался на зов, как голодная собака, которую поманили куском мяса.
Сиракузец вдоль и поперёк исколесил Сицилию, Италию и Испанию, повидал всякого, имел хорошо подвешенный язык и потому дама в его обществе не скучала ни минуты. Они сыграли несколько партий и Паоло с удивлением отметил, что вдова играет очень неплохо. Более того, в какой-то момент ему показалось, что она поддаётся. Они беседовали, гуляли по городу, вместе обедали. С каждым часом, проведённым вместе, эта женщина всё сильнее интриговала и влекла его.