Да, автор романа «Пнин» Набоков – в этом романе – не гений. «Пнин», пожалуй (наряду с «Даром», хотя это и вызовет общий протест), – самый слабый роман Набокова. Что ж, полюбите нас черненькими. Или не полюбите. Художника следует судить по законам, им самим для себя назначенным, – это сказано сильно. Но «каждому да воздастся по вере его» – все же сильнее. Отрадно, что Набоков входит наконец в нашу духовную сокровищницу, но место его в ней – совершенно особое. И привычное умиление и сюсюканье, которым и вообще нет места в размышлениях об искусстве и его творцах, здесь представляются прямо противопоказанными. Сусальный образ Набокова, творимый сейчас главным образом авторами предисловий к книжным изданиям и журнальным публикациям (предисловие Ерофеева здесь исключение) – это именно Набоков наоборот. А никакого писателя наоборот нам не надо.
Шпионами не рождаются[25]
Повезло Штирлицу: до таких чинов в гитлеровской охранке дослужился, а рук не замарал. Праведной, во всяком случае, кровью. Или все-таки замарал? И, срывая переговоры о сепаратном германо-американском мире или торпедируя атомный проект Третьего рейха, почитал себя наш доблестный Максим Максимович Исаев вправе не брезговать никакими, в том числе и самыми гнусными, средствами? Или не было никакого штандартенфюрера СС Штирлица?
Ну Штирлица-то, положим, может, и не было, но фантазия Юлиана Семенова разыгралась не на пустом месте. Шпионы у нас в нацистской Германии были. И не только в Германии. Знаменитая «лондонская пятерка» внедрилась в самое сердце британской разведки. И в самый мозг ее, на самый верх. Атомную бомбу мы у американцев после нескольких неудачных попыток все же ухитрились выкрасть. Перебежчиков из собственного стана неутомимо выслеживали и почти без осечек отстреливали. Или похищали. А по некоторым зарубежным сведениям, поймав агента-невозвращенца из числа сотрудников НКВД/КГБ или ГРУ, сжигали его заживо и снимали сожжение на киноленту. И прокручивали эту ленту агентам, засылаемым «за бугор», так сказать, в острастку и в назидание. Интересно, опровергнет ли это бывший генерал Калугин?
Штирлица не было, а романов о нем полно. И анекдотов – тоже. И если роман можно высосать не только из архива КГБ, но и из пальца, то анекдоты, как известно, на пустом месте не появляются. Слишком уж глубокой, слишком уж зияющей выглядела пропасть между мерзкими западными шпионами и отважными советскими разведчиками. А методы у них были и, скорей всего, остаются совершенно одинаковыми. Подкуп, шантаж, убийство. Спекуляция на политических воззрениях того или иного простака. Вынесение всей и всяческой морали за скобки. Впрочем, коммунисты признают только классовую мораль, да и ту, как все в мире, считают относительной.