Стюрмеры были на Св. Елене в числе хранителей Наполеона. Она говорит, что много преувеличений и пристрастий в рассказах о притеснениях, терпимых Наполеоном, но что, впрочем, было много неприятного и оскорбительного по необходимости в надзоре за ним. Нашего комиссара Бальмена он, вероятно, допустил бы до себя охотно, но сэр Гудсон-Лоу не дозволил того, потому что Наполеон его видеть не хотел.
Наполеон пил одно шампанское, частью цельное, частью с водой. По примеру его и вся его французская свита, кроме шампанского, не пила ничего, так что по обыкновенному расчету вся заготовленная провизия скоро истощилась и Наполеон оставался без шампанского. Тогда сообщения были долговременны, и пока не выписали новой провизии, прошло несколько месяцев. Французы ужасно кричали против жестокости австрийского правительства, которое жаждой морит Наполеона.
Все черное белье и дамское тут же было перебираемо английскими офицерами. Новые крики и нарекания на дикость и варварство англичан.
Однажды Наполеону захотелось подшутить над сторожевым офицером, который следовал за ним в прогулках его верхом. Он уловил минуту, в которую тот с кем-то заговорился, пришпорил коня своего и скрылся в крутизнах и извилинах скалы. Не видя пред собой пленника своего, офицер обмер, пустился во все закоулки ущелий, но нигде не нашел и следов его. Тревога, повсеместные поиски, пальба пушек, чтобы возвестить, что пленник спасся; а между тем пленник благополучно возвратился домой, смеясь над погоней за ним. С той поры приняты новые предосторожности, которым Наполеон не поддался.
Отказался от своих верховых прогулок и под конец ограничил выход свой из дома местом, прилежащим к дому.
15-е. Одни дожившие до нынешних дней потомки древней Венецианской республики – это голуби площади Сан-Марка, которые и теперь кормятся на иждивении правительства. Но эти республиканцы вовсе не дикие и не кичливые, а напротив, ручные и общительные. Они гуляют по площади и, встречаясь с вами, чуть-чуть отходят в сторону, чтобы дать вам пройти. Но не улетают и нимало не пугаются.
Вечером Радецкий был в S. Samuele. Сказывают, что когда вошел он в ложу, человек 20 в партере начали хлопать, и бедный старик раскланивался пред почтеннейшей публикой. Но почтеннейшая публика была весьма немногочисленна. Случайно ли или оппозиционно, но театр был пустее обыкновенного. Большею частью были австрийцы, дамы, проезжающие. Радецкий казался довольно пасмурен. Впрочем, может быть, и усталость одолела его. Утром делал он смотр войскам в Тревизе. Возвратившись в Венецию, давал большой обед. Адъютант его граф Тунн, брат адъютанта эрц-герцога Фердинанда, обещал мне представить меня фельдмаршалу в проезд мой чрез Верону.