— Чувствуешь? — он ухватился пальцами свободной руки за сенбон, торчащий из спины Анко, слегка повёл им из стороны в сторону — Анко шумно задышала, подавляя крик, промокшая от пота чёлка прилипла к вискам и лбу. — Он ощущается лишним, правда? Твоя уродливая манера изъясняться так же чужеродна для образа профессионала, как этот сенбон, пронизывающий тело, чужероден для него. Он причиняет лишь дискомфорт, — кукловод надавил сильнее, и Анко почти услышала, как внутри её тела игла заскрежетала по кости. — Его хочется выдернуть, правда?
— Но ведь… — Анко охнула, когда игла в ней вновь двинулась туда-сюда, однако упрямо продолжила: — без него ощущения… не те… — она сорвалась в хриплый стон, крепко зажмурилась, когда новый сенбон коснулся её затвердевшего соска.
— Ощущения… — голос Сасори стал тише, глубже. — Вот твоя проблема, Анко: ставишь ощущения во главу угла.
— Когда могу себе позволить, — она открыла глаза, посмотрела на него. — Как и ты сам.
— Для меня ощущения не первичны, — возразил Сасори, начиная рисовать иглой спираль-царапину, закручивающуюся от её соска. — Важнее смысл.
— И какой же смысл в этом? — она мотнула головой, обозначая ситуацию. Спина и руки ныли отчаянно, возбуждение томило, но ей правда было интересно, почему кукловод делает это — не могло всё происходить просто так, у Сасори наверняка имеются мотивы.
— В том, что чувства ставят в позу раба, — Сасори отнял сенбон от её зудящей груди, приставил к подбородку под языком. — А разве это достойно шиноби?
— Ты вроде собирался учить меня вежливости, — проговорила Анко, стараясь минимально двигать челюстью — и всё равно кожа была проколота, закапала кровь. — А перешёл на учение жизни?
— Почему бы и нет? — кукла сделала резкое в своей неожиданности движение, первое за долгое время, и заставила Анко опуститься на колени. Смена позы была почти счастьем, не считая того, что от движения рук сенбоны, пронизывающие тело, причинили новую пьянящую боль. — Как шпион ты хороша, но не идеальна. Хочу видеть тебя совершенством.
«И тогда ты станешь достойна войти в мою коллекцию», — говорил его взгляд.
Застыть в неживой бесконечности. Ни-за-что.
— Совершенство нельзя трахнуть, — Анко с трудом, но от всей души оскалилась. — У такого блюстителя искусства рука не поднимется, — она опустила красноречивый взгляд вниз, вновь посмотрела ему в глаза, — а что-то подсказывает, что отказаться от меня так скоро ты не готов.
— Пока мы добропорядочные преподаватели магии — конечно же нет, — ответил Сасори с нечитаемой улыбкой. — Но вот когда мы вернёмся в наш мир, хочу иметь достойного противника в области шпионажа и добычи информации.