Спички он добыл ещё раньше, и сейчас поджёг одну. Дейдара достал петарду из кармана и поднёс огонёк к фитилю. Тот вспыхнул, и на долю мгновения Дейдара залюбовался тем, как огонь сжирает фитиль, приближаясь к запалу, готовый творить Искусство… Но быстро опомнился и незаметно бросил петарду поближе к столику Альбуса и Элфа.
Громыхнул слабый взрыв, на который публика отреагировала вскриками. Хотя, не вся — Карлус и ещё несколько магов выхватили палочки и тревожно заозирались по сторонам. Но ещё раньше, чем они потянулись к карманам, Альбус Дамблдор извлёк свою длинную палочку — от взрыва прошла всего секунда — и накрыл место, где рвануло, поблёскивающим синеватым куполом чистой энергии. Только после этого хмуро и настороженно принялся изучать пространство.
Сияя улыбкой, Дейдара, незаметно пробираясь между ног гостей, вернулся к младшим Поттерам.
— Это было шикарно, мм, — сообщил он ребятам. А у старика недурная реакция! Это приводило Дейдару в живейший восторг. Ему не хватало простого знания, что в этом мире, как и в его родном, есть опасные люди. Осталось узнать, насколько опасными могут быть волшебники…
Впрочем, с этим Дейдара не собирался спешить. Пока что мирная жизнь его вполне устраивала.
Это были не первые похороны в жизни Хинаты, поэтому она не лила слёз. И всё же сердце щемило при взгляде на надгробный камень.
Джулия Элизабет Пламм.
9 января 1902 — 30 августа 1965
Любящая мать. Преданная жена. Милосердная сестра.
Её дело продолжит жить.
Элли Питерс и другие девочки плакали навзрыд, и некоторые мальчики помладше вместе с ними. В большинстве своём мальчики стояли с мрачно-торжественными лицами, но эти выражения получались слишком наигранными, ненатуральными. На лице Итачи застыла идеальная маска скорби.
Священник читал молитву, а Хината из-под чёлки наблюдала за взрослыми. Миссис Гибсон и миссис О’Брайан постоянно переглядывались, и в глазах обеих читался вопрос: «Что дальше?»; три другие воспитательницы подали заявления об увольнении на следующее утро после вести о смерти директора приюта. Миссис Стоун каменной глыбой высилась над детьми, её глаза были красными, но сухими. Сторож мистер Мэтьюз, пьяный вдрызг, что-то неразборчиво бормотал себе под нос. Доктор Стюарт впервые на памяти Хинаты не улыбался, печально понурил рыжую голову.
Хината терпеливо ждала, когда окончится церемония, а на душе у неё было тяжело и в то же время мертвяще пусто. Девушке нравилась миссис Пламм, добрая ко всем детям, кто попадал под её крыло; эта женщина, узнав о своей болезни, отказалась от лечения, которое поглотило бы все деньги, отложенные на содержание приюта. Хината уважала жертву миссис Пламм и надеялась, что с её детищем и впредь всё будет хорошо.