— Ты много медитируешь. Почему? Разве не важно развивать также и тело?
И вновь на чердаке повисла звенящая тишина, в которой стук своего сердца Хината обнаружила позорно частым и громким. Прохладная задумчивость Итачи, решавшего, что сказать в ответ, жгла нервы.
— Важно соблюдать баланс, — наконец произнёс он, тихий голос дуновением ветра прорвал тишину. — Однако в нынешней ситуации развитие тела не является приоритетом.
— Почему?
— Потому что уже сейчас мы оба опережаем по физическим показателям не только свою, но и более старшие возрастные группы этого мира. Следовательно, в случае опасности, исходящей от среды или людей, и мне, и тебе хватит способностей, чтобы спастись. В то же время, физическая сила не является в данном обществе ключевым козырем, который поможет преуспеть в жизни. Не просто выжить, а именно преуспеть. Для этого больше требуется развитость духовной энергии и способностей, рождаемых ею.
— Таких, как гендзюцу, — тихо заметила Хината.
— Верно, — согласился Итачи. — Также необходимо развивать Кеккей Генкай. Что твои глаза, что мои дают огромное преимущество над окружающими. Это то, на что следует делать упор.
Хината кивнула сама себе и помолчала.
— Я ответил на твой вопрос? — спокойно уточнил Итачи со своего места.
— А? Д-да… — Хината замялась и изнутри прикусила щёку. У неё был ещё один вопрос, но задать его… Страшно, потому что непредсказуема реакция, которая последует. — Итачи, т-ты же до сих пор н-не активировал Шаринган, т-так?
Она вздрогнула, когда он вскинул голову, и инстинктивно приняла оборонительную стойку.
— Так, — проронил Итачи, как Хинате показалось, с большим холодом. Его лицо, различаемое Бьякуганом даже за преградами и в темноте, приняло странное выражение, которое Хината никак не могла понять.
— А в чём… в чём т-трудность? — пробормотала Хината, запрещая себе отступать. Она должна научиться спрашивать его и получать ответ.
Итачи ответил не сразу. Прикрыв глаза, он помассировал переносицу. Напряжённая спина, плечи… Хината на миг подумала, что он атакует скорее, чем что-либо скажет.
— Трудность — в эмоциях, — прозвучал бесстрастный ответ.
— Эмоциях? — выдохнула Хината, опешив.
— Шаринган подпитывается ими. Чем сильнее породившие его чувства, тем мощнее глаза.
— Вот как… — проговорила Хината.
Тренироваться в ту ночь было почти невозможно — никакой концентрации на упражнениях. Поэтому Хината вскоре ушла, чтобы ещё несколько часов до самого подъёма лежать без сна, раз за разом возвращаясь к мысли: «Сколько же чувств он прятал внутри, если его глаза были так сильны?..»