Клей направил свой маленький фонарик на нее.
– О, аудиенция с самой достопочтенной Хелен Гринлоу! Наш старик убил бы кого угодно за право встретиться лицом к лицу с вами в старые времена, но вы ничего не желали знать об этом, верно? И все же я рад, что в конце концов из этого вышло что-то полезное. – Теперь он перевел луч на Джесса. – Судя по тому, что она здесь – она заплатила? – Глаза Джесса метнулись к сумке с инструментами прежде, чем он сумел овладеть собой. – Хорошо. В полном объеме? – Джесс кивнул.
Клей протянул руку.
– Тогда я возьму свою долю. Назовем это компенсацией потерянного жалованья.
Джесс понял, чего требует Клей, на мгновение раньше меня.
– Но ты ничего не сделал, чтобы заслужить это. Это наше. Мое и – ее.
Казалось, что воздух дрожал между братьями, убежденными, каждый по-своему, в собственном моральном праве на эти грязные деньги. Если бы у нас с Хелен имелась такая возможность и мы бы ушли прочь, никто из них этого бы не заметил.
Клей двигался очень быстро для такого крупного мужчины. Он вскочил с кресла и толкнул брата в грудь. Я вздрогнула, когда копчик Джесса ударился о плитку. Клей воспользовался моментом, пока его брат рычал от боли, и схватил сумку. Маленький фонарик со стуком упал на пол. При свете большого фонаря Клей сунул в сумку фотокопии между позвякивающими инструментами и пачками пятидесятифунтовых банкнот.
Хелен уже поняла, что это, и потянулась к ним.
– О, полегче-полегче! – сказал Клей, выхватывая сумку обратно. – У меня пока нет своей копии.
Хелен вернулась к своей прежней неподвижности. Я гадала, какие расчеты происходили в ее чудовищном мозгу.
Джесс с трудом поднялся на ноги и подошел к двойным дверям, грубо толкая меня перед собой, как заложницу. Я осознала, что пачки оставшихся денег под моей курткой вырисовываются в свете фонаря, и скрестила руки на груди.
– Сначала тебе придется пройти мимо нас!
– Не будь придурком, – отозвался Клей. – Кто здесь работал? Кто показал тебе это место? Я знаю его лучше тебя. – Он повернулся к двери, ведущей в часовую башню, и я поняла его план побега: вверх к часам, вниз по пожарной лестнице. Маршрут, невозможный из-за шторма и вандалов.
– Нет! – закричали мы одновременно, когда он проломился через барьер, сложенный Джессом «из дерьма и палок», и белый свет его фонаря скрылся из виду.
– Чувак, здесь все не так, как было! Ты сломаешь себе шею!
Мы кинулись вслед за ним, невзирая на собственные предупреждения. Внутри часовой башни дождевая вода лилась сверху через дыры в крыше. Над затопленной лестницей в подвал расходились концентрические круги. Я видела танцующий свет фонаря Клея через железные кресты балок, укрепляющих башню.