– Позвоню завтра. Пока, Ланс!
– Пока, Эви, – ответил он.
Закинув рюкзак на плечо, Эви вышла на улицу. Часы показывали десять. Ей ничего не оставалось, как идти пешком на станцию. Мелкий противный дождь проникал под одежду, и к моменту, когда Эви вышла на пустынную платформу, она промокла насквозь. В ботинках хлюпала вода. Засунув ледяные руки глубже в карманы, она остановилась у желтой линии безопасности. По щеке скатилась слеза. Что дальше? Куда идти? Возможно, она успокоила Зои, но, по правде, у нее не было денег даже на самый дешевый отель, потому что все средства уходили на оплату пансионата деда.
Теперь, когда Ланс вернулся, надо искать жилье, а для этого залезть в резервный фонд – в те скромные, предназначенные для критической ситуации сбережения. И вот критическая ситуация наступила. А как иначе? Она же дочь своей матери.
Предсказание в праздничном пироге оказалось верным. Подсознательно Эви ждала катастрофы и готовилась к ней: делала скучную работу, спала на футоне в квартире Зои, потеряла голову из-за мужчины, зная, что никогда его не получит.
Ее мать была полной противоположностью. Она ушла из дома в семнадцать, отказалась от надежной работы, поскольку мечтала стать художницей: рисовала портреты на улице, увлекалась граффити, спала где придется. Потом она влюбилась, забеременела и вернулась к деду, растеряв весь потенциал, потому что слишком торопилась жить. А Эви? Авантюризму матери она предпочла надежность, но все равно жизнь не пощадила ее.
Однако, может быть, все иначе? Она никогда не рискнула бы пройти собеседование в «Гейм План», если бы не скандальный финал прежней работы, жила бы на футоне Зои, если бы не Ланс… Предсказание обернулось не проклятием, а откровением. Теперь все зависит от нее самой. Продолжить двигаться мелкими, осторожными шажками или же отдаться на волю случая и понять, как высоко она может взлететь?
Эви вскочила в двери подошедшей электрички, швырнула рюкзак на сиденье рядом и достала телефон. Повертев его в руках, она глубоко вздохнула и набрала номер. Через три гудка она услышала голос с легким французским акцентом:
– Эви? Что случилось? Ты в порядке?
– Да, прости, что звоню так поздно, но…
– Что?
– Ланс вернулся. Я застала их с Зои… вместе. – Она закрыла глаза, представляя картину. – В общем, я оставила их до утра. Возвращаюсь в город, и… – Она замолчала, не зная, что делать дальше и, вообще, зачем звонит Арманду.
«Приключение», – прошептал внутренний голос. Однако она совсем не уверена, что ее правильно поймет Арманд – одинокий волк, отмеченный шрамами былых сражений далеко за пределами ее скромного жизненного опыта. Пытаясь сохранить гордость, Эви открыла рот, собираясь просить, чтобы он забыл о звонке, но голос в трубке загремел: