«За каким чертом я согласился на сегодняшний ужин? — выругался он в душе. — Литературное общество вряд ли меня заинтересует, а выяснить, что этот Гун не имеет к нему никакого отношения, я мог бы и у себя. Интересно, что он хочет?».
Интуиция подсказывала, что от Гуна нужно ждать каких-то неприятностей. Уж слишком наигранным было его восхищение спектаклем и совсем непонятным предложение отужинать вместе. Что общего могут иметь какое-то литературное общество и уличная опера? Впрочем, не имеет значения, с какой целью этот кретин захотел встретиться с ним, Красным Жезлом. Если он сделает какое-нибудь выгодное предложение, можно будет подумать. А если Гуна подослал Белый Бумажный Веер? Красный Жезл тут же выругал себя за дурацкие мысли. Что-то он в последнее время стал слишком нервным. Нет, он недосягаем для Белого Бумажного Веера. Во всяком случае, он не даст обвести себя вокруг пальца. Хотя после того как этот ублюдок пронюхал о Сунгае, с ним нужно быть все время настороже. Ведь неизвестно, действительно ли его прихвостни случайно узнали, что механика видели в доках, или Белому Бумажному Вееру стало известно об исчезновении индонезийца с судна от людей Красного Жезла.
Машина свернула на Селеджи-роуд. Красный Жезл лениво посмотрел на часы. До встречи с Гуном оставалось еще больше получаса. Размышления о двух прошедших днях несколько подогрели Красного Жезла, и теперь требовалась разрядка.
— Притормози здесь, — сказал он своему шоферу, когда машина подъезжала к отелю «Тионг-Хоа».
Тот мгновенно сориентировался, хотя ехал на большой скорости. «Тойота» с ходу ловко нырнула в узкий коридор из разноцветных легковушек и замерла у входа. К ней тут же подскочил, чтобы открыть дверь, здоровенный швейцар-индус в черном балахоне по щиколотки, усыпанном медными бляшками, в блестящих черных сапогах и медном шлеме. В своем одеянии он напоминал нечто среднее между тевтонским рыцарем и пожарником. Красный Жезл равнодушно скользнул по нему взглядом — редкий отель в городе не имел экстравагантно одетого швейцара — и вышел из машины. Он швырнул через плечо двадцатипятицентовую монету, которую пожарник-рыцарь подхватил на лету, и направился к входу. Высокие стеклянные двери бесшумно раздвинулись, пропустили его и снова сомкнулись.
По периметру просторного холла располагались небольшие, но дорогие магазинчики с одеждой, ювелирными изделиями, антиквариатом, обувью. Такие магазинчики буквально наводняли каждый более или менее приличный отель. Но посетители туда заходили редко. Однако владельцы магазинов каждое утро в один и тот же час с шумом поднимали металлические жалюзи над широкими стеклянными витражами, терпеливо перебирали товар, очищая его от пыли, ели всей семьей тут же, у прилавка, снова перебирали товар, снова ели и к вечеру опускали металлические жалюзи в строго установленное время.