Банда на всякий случай не выпускал женщину из виду…
Нет, эта женщина встречалась здесь с молодым человеком: он подошел к ней с красивой розой на длинной ножке… Влюбленные поцеловались и в обнимочку медленным шагом двинулись вдоль по переулку.
В полном безветрии тихонько закружил снег. Александр невольно залюбовался удаляющейся от него парочкой…
Наконец трубка отозвалась.
— Говори, я знаю, кто звонит, майор, — сказал старик твердым голосом.
Рядом с Бандой совсем никого из прохожих не было:
— Виктория просила передать, что свободного дня у нее не получилось, в гости не придет.
— Бедная девочка, — с горечью произнес старик. — Значит, закрутило ее, затянуло все-таки в мясорубку… — после короткой паузы Прокофий Климентьевич решительным голосом велел:
— Лети ко мне, майор, только очень быстро. Могут нагрянуть с обыском…
— Как? — Банда решил, что ослышался.
— Да ты не бойся, — успокоил Прокофий, — мой телефон прослушать нельзя, и аппарат в доме лежит против «жуков». Торопись.
— Хорошо. Я уже на коне…
— Молодец. Я знаю, что ты бравый парень.
* * *
Самое удивительное, что во всех этих бредовых обстоятельствах Бондарович ни на минуту не сомневался, как ему поступить… Конечно же, прийти на помощь. Несмотря даже на свои (и кота) неблагоприятные оценки ситуации вокруг дела Виктора Смоленцева, несмотря на принятое накануне вечером решение, несмотря на уклонистскую позицию своего шефа… Поэтому машину он действительно гнал, нарушая правила (гаишников он никогда не боялся, поскольку его удостоверение личности действовало на них «отвально»), пока не добрался до Старого Арбата.
Не снимая «дворников», он взбежал по шести ступенькам на площадку первого этажа и надавил кнопку звонка.
Ольга Борисовна моментально потащила его в кабинет. О том, чтобы снимать грязные по мартовской слякоти туфли, и речи не было.
Прокофий Климентьевич встретил его, как старого знакомого, по-свойски. Вероятно, он одинаково обращался со всеми вхожими в дом…
— Вот, держи, — протянул ему старик фотографию и несколько листков бумаги.
Бондарович сел на стул возле Прокофия и кинул быстрый взгляд в бумаги.
Старик пояснял:
— На фото — Липкин в день убийства. В списке — непомерные претензии Смоленцева к государству.
Александр деловито кивнул:
— Ага, я слышал об этом.
— Здесь дальше собственноручные показания Вики о том, что ей удалось раскопать… Тебе много объяснять не надо, ты в курсе… Она рассчитывала, что продержится еще целый день, прежде чем придется уходить в подполье. Но, видно, — не судьба.
Банда сосредоточенно изучал бумаги;
— Виктория назначила мне встречу на вечер.