— Пожалуй, и тут вы правы, Александр, — Виктория была очень рада, что обрела в его лице союзника (и какого!), ее одну машина кремлевских интриг раздавила бы в два счета. — Вы знаете, что и ручка подкинута?
— Да, я допрашивал Глушко.
— Вот как. Значит, вас беспокоит именно эта сторона дела? Но вы знаете, что дело, сфабрикованное вокруг Глушко, — только надводная часть айсберга?
Александр посуровел:
— Догадываюсь, Виктория Васильевна. Но мне становится неуютно, когда под расстрельную или, по крайней мере, многолетнюю статью идет невиновный человек.
— Я уверена, что срок ему не грозит.
— А я не уверен, простите. И спать бы спокойно не смог…
— У него будут лучшие адвокаты от блока коммунистов. Во всяком случае, один из их лидеров так утверждает. Вообще, арест Глушко — маневр для отвода глаз. Или провокация.
Виктория, отогревшись, сразу очень похорошела.
— Это вы? — Бондарович внезапно протянул Виктории журнал с южными снимками.
— Да, — Виктория с неудовольствием откинула журнал в сторону. — Я была в личной охране Елены.
— Не сошлись характерами? — Александру было просто любопытно знать что-нибудь про этот период жизни Виктории.
Девушка слегка поморщилась:
— Не то чтобы не сошлись, мы долгое время неплохо ладили. Знаете, такие стабильные отношения — чуть-чуть на дистанции?.. — Виктория задумалась, припоминая. — На одной из дач в кругу Смоленцева была довольно грязная история.
— Это уже интересно! — улыбнулся Банда.
— Охранник Борис, сейчас он повсюду сопровождает Елену, грубо попользовался какой-то молоденькой теледевочкой. Я стала возмущаться, и тут меня поразило полное спокойствие и Смоленцева, и Елены. И действительно, девочке утром пообещали какую-то рольку или программу, и она за завтраком уже вовсю улыбалась. Я же предстала перед всеми какой-то дурой, белой вороной. Борис с тех пор ухмыляется, видя меня, и как бы намекает, что мне тоже с ним понравилось бы. В общем, не те возникли обстоятельства — и сложились неизвестно в чью пользу…
— Пожалуй, в пользу теледевочки, — пошутил Александр.
— А вы знаете, действительно! — оживилась Виктория. — Я не думала в этом направлении. Но, кажется, после той рольки у нее дела пошли в гору. Я видела ее потом в двух или трех клипах. Хотя не могу сказать с уверенностью: может, ею еще кто-то пользовался?
— Ясно. У меня давно создалось впечатление, что на телевидении праведникам не место… Что вы намерены делать дальше? — он перевел разговор ближе к теме. — Ведь не напрасно же вы втянули меня в это предприятие, — Бондарович рассеянно посматривал за окно; следующую фразу говорил, как бы удивляясь сам себе. — Странно, Но я с охотой полез в это бесперспективное и опасное дело.