Щелчок защелки и скрип дверей. Тишина…
— Что это был за писк? Сигнал? — спросил майор.
Кожинов кивнул:
— Так точно. Поливода нажал в кармане на кнопочку, а у убийцы сработал зуммер. Это значило, что в коридоре никого нет. Риск сводился к тому, что кто-то появится только в момент прохождения убийцы по коридору и сразу зайдет в туалет.
— Но как можно было разработать такую операцию? — Виктория была в недоумении.
На экране Виктория забеспокоилась и пошла в коридор смотреть, где задержался Смоленцев.
— Объясняю. Планировщику необходимо было знать, что у Смоленцева будет назначен разговор с Еленой Монастырской после совещания. Надо было знать, что разговор этот произойдет не сразу, а немного погодя. Дальше надо было догадаться, что он пойдет курить и останется один.
Кожинов остановил видео и принялся пить чай. И продолжал свои разъяснения:
— С Еленой после совещания долго беседовал представитель генштаба, впаривал мозги насчет упаднических настроений в армии. С чьей подачи он это делал? Ответ ясен.
Курить на совещаниях при Елене нельзя, так что догадаться нетрудно, где Смоленцев должен будет находиться.
— Но ведь от любой случайности операция могла сорваться, — резонно заметила Виктория. — В курилке мог оказаться еще кто-нибудь, кроме Смоленцева, и не спешить покинуть ее — как поспешил Глушко…
Генерал все это давно продумал:
— А вот здесь виден класс разработчика: сорвись операция здесь, автоматически был бы задействован второй вариант. Смоленцев поговорил бы с Еленой, возможно, получил бы аудиенцию у Президента, а на стоянке машин, или по дороге домой, или в подъезде его убили бы. И маховик провокации пошел бы раскручиваться подобным образом — хотя и по несколько иному сценарию.
— Но почему, товарищ генерал, вы не пустили это сразу в ход? — выразила недоумение Виктория. — Зачем было арестовывать Глушко? Ведь того факта, что Поливода стоял лицом к коридору и видел убийцу достаточно, чтобы доказать Президенту его виновность.
Генерал печально развел руками:
— Тут и зарыта собака.
Виктория пристально смотрела на него:
— Я не понимаю.
— Эх, Макарова. Есть страшное животное — крот, которого я боюсь.
— У нас в службе «крот»?
— Да, предатель, который работает на Поливоду и ГРУ.
Очень осторожный и информированный.
Викторию осенило:
— Это от него Поливода мог узнать, что Елена потребовала у Смоленцева список?
— Конечно.
— Тогда кротом могла быть и я… — девушке самой было неприятно такое открытие. — Почему же вы не подозреваете меня? Почему показываете эти материалы?
Кожинов отставил на минуту чашку: