Рон повернулся к перилам и взглянул на красочное небо:
– Красивый у них щит.
– Чтобы не сожгла Беллатрикс.
– Чтобы не думать о том, что они творят.
Ридра вскинула брови. Даже среди семейных неурядиц – разговоры о добре и зле.
– И это тоже, – сказала она и задумалась о войне.
По напрягшимся мышцам его спины она поняла, что он спустится попозже, сейчас хочет еще подумать. Она направилась вниз по винтовой лестнице.
– Видел, как вы вышли, и решил дождаться.
Дежавю, что ли? Да нет, не могла она его раньше видеть. Иссиня-черные волосы, резкие, грубые черты, непривычные для молодого человека (еще нет и тридцати). Чтобы пропустить ее, он отступил назад – движение ловкое, скупое, невероятно точно просчитанное. Она взглянула на его руки, лицо: не подскажут ли что мимика и жесты? Но он наблюдал за ней, оставаясь непроницаемым. Наконец обернулся и кивнул на толпу внизу. Показал на барона, одиноко стоявшего в центре:
– А Кассий тощ, в глазах холодный блеск[7].
– Интересно, он сильно проголодался? – сказала Ридра и снова почувствовала что-то странное.
Баронесса пробивалась к мужу через толпу – верно, хотела посоветоваться, начинать ли сейчас или подождать еще пять минут или насчет еще чего-то жизненно важного.
– И как подобные люди сосуществуют друг с другом? – холодно произнес незнакомец со снисходительным изумлением.
– Наверное, сравнительно легко, – сказала Ридра. – Беспокоиться приходится только друг о друге.
Вежливо-вопросительный взгляд. Поняв, что пояснений не последует, незнакомец вновь повернулся к толпе:
– У них такие занятные лица, когда они смотрят наверх и гадают, вы ли это, мисс Вон.
– Плотоядные, – буркнула она.
– Бандикуты. Вот они кого напоминают. Стаю бандикутов.
– Может, у них от искусственного неба такой нездоровый вид? – В голосе ее послышались неприязненные нотки, впрочем тщательно отмеренные.
Он рассмеялся:
– Бандикуты с талассемией!
– Что-то вроде. Вы сами не с заводов?
Для человека, живущего под искусственным небом, его цвет лица был слишком цветущий.
– Да нет, я местный.
Она удивилась и хотела было задать новый вопрос, но из динамиков донеслось: «Ужин подан!»
Они спустились вместе, но не успела Ридра смешаться с толпой, как ее спутник исчез. К столовой она пошла одна.
Под арочным сводом ее уже дожидались хозяева. Баронесса взяла ее под руку, и тут заиграл рассаженный на помосте камерный оркестр.
– Сюда, пойдемте.
Маневрируя вдоль извивающегося С-образного стола, Ридра старалась держаться поближе к пышнотелой матроне.
– Мы сидим там.
Вдруг – слова на баскском: «Капитан, запустилась твоя машинка на корабле, стенограф». Она резко остановилась, будто в голове у нее прогремел маленький взрыв: Вавилон-17!