Потерпев неудачу с Калигулой, я попробовала поговорить с Друзиллой, однако вскоре меня прогнали неодобрительные взгляды Лонгина. Похоже, он считал меня неблагонадежной компанией из-за моей относительной свободы и постоянного отсутствия супруга. Я огорчилась, потому что на Капри мы редко виделись с сестрой, несмотря на близкое соседство, а ее печаль погасила мою давнюю ревность. Увы, пообщаться с ней без Лонгина не было никакой возможности. К общению с Гемеллом я не стремилась, Силан же погрузился в беседу с Макроном, вот почему мне пришлось довольствоваться созерцанием проплывающих мимо ландшафтов и белых барашков на выходе из залива. Я надеялась увидеть дельфинов, которые в этой акватории часто провожают суда, но даже с ними мне не повезло.
В конце концов я встала у борта сбоку от брата и молча смотрела на приближающийся берег.
Сначала перед нами вырос мыс Мизен – внушительных размеров коричневая скала посреди синевы моря. Поверху стояли наблюдательные вышки и различные военные сооружения, а за ними виднелись огромные цистерны. Они снабжали питьевой водой крупнейшую флотилию Рима. Мыс проплыл слева от нас большой спящей черепахой. Это только говорилось, будто мы плывем на Мизен, на самом же деле целью нашего путешествия был порт Юлий, где базировался Мизенский флот. Отличное место для стоянки судов, в глубине бухты и под прикрытием вытянутого в море мыса.
Порт был огромным. Его построили полвека назад специально для этого флота, и тут легко умещались дюжины могучих трирем. Они покачивались в спокойных водах бухты вдоль длинных пирсов. Ближайший пирс, однако, был полностью свободен, чтобы принять самое важное судно империи, несущее бесценный груз.
Наше судно «Агатоп» легко проскользнуло между башнями на концах двух волноломов-близнецов, отгораживающих бухту от бурь и врагов, замедлилось и развернулось в сторону пустого пирса справа по курсу. Этот пирс вытянулся недалеко от выхода из наземной части порта и значит – недалеко от дороги, которая ведет в Кумы, Формию и в конце концов в Рим. Когда бирема начала осторожные маневры внутри порта, я увидела, что на пирсе выстроилась центурия преторианцев. Вытянувшись в струнку, они ожидали прибытия своего императора.
Я стояла рядом с братом на носу биремы. Друзилла, как и положено послушной жене, держалась мужа, чуть дальше за нами. Все остальные скопились в кормовой части судна, вокруг натянутого для императора навеса. Оттуда же осуществлялось командование биремой.
Но вот от этой группы отделился Макрон. Зажав под мышкой блестящий, со следами морской соли шлем, он направился к нам по проходу между гребцами. Когда судно повернуло, готовясь причалить к пирсу, префект подошел к борту и облокотился на него рядом с моим братом. Заговорил он так тихо, что я едва расслышала.