Саша бесшумно подошел и сделал так, что корсет соскользнул на пол. Лиля повернулась в нему и подняла голову. Ее соски напряглись, соприкоснувшись с щекочущими волосами на его груди.
– Ты волшебная, – прошептал он, покрывая ее лицо и шею жаркими трепетными поцелуями.
– Ты тоже, мой Зорро, – пробормотала она, держась за него, чтобы не упасть.
Он прижался к ней бедрами, и Лиля задохнулась, почувствовав, как сильно Саша хочет ее.
– Не верю своему счастью. – Он легко оторвал ее от пола. – Ты со мной.
– А ты со мной…
Лиля проговорила это уже на кровати, куда он ее бережно положил. И это были последние слова, которые она сумела вымолвить. Дар речи вернулся к ним не скоро.
* * *
Открыв глаза, Лиля увидела перед собой лицо Саши. Во сне он был еще прекраснее. Глядя на острые скулы и красиво очерченный рот, она не могла оторвать глаз от его лица.
Шея и плечи тоже притягивали взгляд. И то, что ниже… И еще ниже…
«Что я делаю? – спохватилась Лиля, прикусив губу. – Зачем любуюсь им? Так мои чувства к нему станут только сильнее. Это не приведет ни к чему хорошему».
Осторожно выбравшись из-под одеяла, Лиля натянула трико Женщины-Кошки и, бросив прощальный взгляд на безмятежно спящего Сашу, пошла к выходу. Детали костюма Зорро остались валяться на полу, такие нелепые и ненужные при утреннем свете. Праздники не длятся вечно. После них начинаются будни. А вот у серых дней конца не бывает, потому что они идут по одной и той же накатанной колее.
Выйдя на палубу, Лиля остановилась. Горизонт был затянут легкой дымкой, которая скрадывала линию, разделяющую море и небо. Стояла тишина. Чувствовалась легкая прохлада. От утреннего ветерка по коже ползли мурашки. Обняв себя за плечи, Лиля смотрела на занимающуюся зарю.
«Этот роман ни к чему не приведет, – с тоской рассуждала она. – Какое может быть будущее у бармена и горничной? – Вцепившись в перила так, что побелели костяшки пальцев, Лиля закрыла глаза. – Все, с Сашей покончено. Я должна думать головой, а не сердцем. В моем возрасте непозволительно совершать подобные ошибки».
Наверху раздались приглушенные голоса. Вспомнив, что в кожаном наряде она выглядит чересчур эксцентрично, Лиля устремилась на свою палубу.
Она шла в каюту, стараясь не думать о той боли, что заполняла ее грудь, разрывая сердце. К Лилиному ужасу, за этот короткий срок она уже успела полюбить Сашу и телом, и душой. Она даже думать не хотела о том, что больше никогда не ощутит его горячие руки на своей коже, не сможет поцеловать его ставшие родными губы. Но ей нужно было не просто думать, а сделать это. Ради себя самой.