– Не ходи! Давай завтра, вместе. Днём. Светлее будет. Не ходи.
– Успокойся. Спи. Я быстро. Ты проснёшься – я уже рядом. Не успеешь испугаться.
Тревога всё же бьётся в груди, но сил нет – подорваться, бежать. Жу только смотрит – на сутулую эту фигуру, которая бредёт по щиколотку в воде. Придерживается руками за торчащие прутики. Балансирует при каждом шаге. И кажется, что это Жу там. Жу сидит, и Жу бредёт. Выходит в болото, оглядывается. Убивает комара на щеке.
Нет, здесь мы не бежали. Здесь мы не могли бежать. Тут воды по колено. Кочки торчат, как отрубленные головы. Не могли мы по этим головам. А откуда тогда?
Бредёт обратно. Бредёт и спит, спит и бредёт. Спит там, на острове посреди болота. В болоте бредёт по колено в воде.
Свист и шлепок. Что это? Утки слетели. Фить-фить-фить – свистят крылья. Далеко слышно. И крыа, крыа, – ворон. Где? Слышно через весь лес.
Жу на болоте поднимает голову.
Жу на острове открывает глаза.
Сели где-то утки. Прокричал ворон. И тишина.
Ночь не ночь. День не день. Утро придёт – не заметишь. Только теплее станет. А вдруг не станет? Вдруг уже стало? День, ночь – край такой, не различить.
Говорили же: сидите на месте. Если заблудитесь, не ходите. Слышишь? Вот куда ты ушёл? Нет бы со мной посидеть. Собрать хворост. Развести огонь. Только чем? Ни спичек, ни зажигалки. Выйду, набью все карманы, куртки, рюкзака, джинсов. Все. И всем буду говорить: не курите – всё равно носите с собой. Спички. Зажигалку. Что угодно. Заблудитесь – пригодится.
И хлеб. Всегда.
Жу вспоминает. Ищет по карманам. Может, хоть корочка. Хоть крошечка. Хоть что. Или всё снилось? Что с хлебом ушла. Что мёртвых кормила. Кормила же мёртвых, и брали – бледными руками, бледными губами. Заглядывали в глаза со своих фотографий. Просили ещё.
Жу чувствует боль, со стоном шевелится – затекли ноги. Подняться бы, размять, но сил нет, совсем нет сил. Хочется спать. И туман всё плотнее, всё глубже. И брат где-то бродит. Бродит и бродит, и как будто бы рядом кто-то тоже, в тумане. Эй, кто здесь? Крикнуть бы, но Жу не может. Сил нет.
Только уже не надо – уже выходят. Вон они, со всех сторон подходят. Заглядывают в глаза. Тихие, спокойные. Покойные. Тянут бледные руки.
В руках – хлеб.
Ешь. Твой.
Жу глядит на них молча.
В другой раз сознание включилось – солнце вовсю. Шпарит. Жарит. Птицы поют. Что им, птицам, на болоте? Жу стоит по колено, ног не чует.
Эх, хорошо забурились! А всё без толку. Нет выхода. Нет того леса. Сухого, спокойного. С кладбищем. Теперь – хоть бы туда. Из этой воды, из этого болота.