– Радоваться тому, что просто идешь? Неизвестно куда и зачем? Это трудно.
– Новому дню, солнечным лучам, каплям дождя, мимолетной улыбке, смеху, просто тому, что все еще жив. Разве это сложно?
– Не знаю. Здесь все иначе, непривычное, чужое.
– Ты сильнее, чем тебе кажется. Разум твой тянется к познанию, а в душе теплится живой огонек. Позволь ему разгореться.
Очертания Армагара вдруг смазались, и в мой сон ворвались громкие голоса.
– А ничего, аппетитные формы, а какие волосы – огонь!
– Смотри, как бы огненная кошечка не подпалила тебе крылышки, – загоготали в ответ.
– Долго еще будешь вспоминать ту бестию? Правильно Заил ее выгнал, только хвостом крутила.
– Красавица, не замерзла на земле-то спать? А то мы тебя быстро обогреем.
Я резко распахнула глаза и села. Ма-м-мочки, такой ли встречи с кочевниками я ожидала?..
Первое, что увидела, – чешуйчатые лапы с длинными загнутыми когтями. Их обладателем оказался страшенный зверюга – зеленовато-серый огромный ящер с вытянутой шеей и жутким языком с раздвоенным кончиком, то и дело высовывающимся из пасти.
С трудом отведя взгляд от доисторического чудища, я заметила-таки двоих громадных мужчин, стоящих рядом. Жгучий брюнет со смуглой кожей и глубоким шрамом на скуле и рыжий детина в отороченной мехом безрукавке, которая будто специально привлекала внимание к его бугристым накачанным рукам.
Я сглотнула и невольно попятилась, едва не сорвавшись в овраг, на краю которого задремала.
– Ну-ну, не съедим же мы тебя, – усмехнулся брюнет и подался вперед. На что Кушак тут же бесстрашно выскользнул у меня из-за спины и, загородив собой, угрожающе засвистел.
Мужчины было засмеялись, но, когда их ящер стал фыркать и беспокойно перебирать лапами, нахмурились.
– Разве не с нами ты искала встречи, красавица? – спросил рыжий. – Поблизости ни дорог, ни городов. Как ты здесь оказалась?
– Пришла, – ответила честно. – Только уже не уверена, что стоило.
Сафьяна, как всегда это делала в ответственные моменты, молчала, а я тысячу раз успела пожалеть, что поддалась и согласилась на дурную затею идти к кочевникам. Кто из нас двоих, спрашивается, был прав на их счет?!
– Испугалась, значит? Неужели не слышала, что ни один пустынник не обидит женщину?
– Что-то не особо похоже на правду, – вырвалось у меня.
Мужчины переглянулись.
– А я тебе говорил, – хмыкнул рыжий и снова обратился ко мне: – Я Бар, это Тельн, и мы не тронем тебя. Мы вообще заметили тебя случайно, решили, драконий вереск вырос в такой суши, а тут девчонка с костром на голове.
Я вспомнила, как сама в начале своего пути по Орту перепутала это растение с языками пламени, и кивнула.