– Брось эту штуковину, – сказал Либман, пригибаясь на всякий случай. – У меня и парадная дверь имеется, сама знаешь.
– Не усложняй, – сказала Гита. – Нужны тебе новые неприятности? Ты пускаешь меня в эту комнату, и меня никто не увидит. Мне нужно только одно: довести наше дело до конца.
– Нет у нас никакого дела. Если хочешь, можешь забрать назад свои деньги. Признаю: я тебя сосватал неудачно.
Гита бросила трубу, прошествовала мимо Либмана к потертой кушетке с мятой простыней.
Либман ломал руки.
– Ничем не могу помочь, – сказал он. – Стоило ли возвращаться, чтобы еще раз это услышать?
– А ты знаешь, как мне живется? – ответила она. – Хоть представляешь, каково это?
Либман подумал немного. Вроде бы представляет, так он думал. В общих чертах. Она попала в западню. Прикована к мужу-гаду, вдова при живом муже или скорее разведенная жена. Было известно ему и о том, что люди считают – встречи с ней не к добру: если у кого дочь недавно вышла замуж, мать старалась загородить дочь от ее странного, вкось, взгляда. О ней ходили слухи. Да, вроде бы он ее понимает.
– Я знаю, о тебе говорят всякое, – сказал он, – столько времени прошло, а они все чешут языки…
– Думаешь, я не слышала эту чушь? – Гита вспыхнула. – Ведьмой меня считают. Говорят, у Берла крыша поехала, и он гонялся за мной по дому с бритвой, а потом выгнал – так взбесился. Говорят, я заключила сделку с дьяволом и избавилась и от волос и от мужа, но как и водится при уговоре с дьяволом, все пошло вкривь и вкось. – Она прикрыла рот рукой. – Я свела их, чтобы стать посимпатичнее. В тот же день, когда ушла. Думала, может, найду нового мужа, рожу ребеночка, а то и двух, и будет у меня нормальная жизнь.
– И что?
Но что она могла на это ответить? Что Берл выиграл, если выиграть означает сломать ей жизнь, а проиграть – значит дать ей счастье и свободу…
Гита сказала ему, что хочет, чтобы он довел дело до конца:
– Может, думаешь, уже поздно, Либман, и огорчаешься. Но я пришла сказать тебе, – она пригладила юбку, отвела глаза, – Гита Флуг влюбилась.
– Не может быть, – сказал Либман, от удивления он даже не возмутился.
– Невероятно, сама знаю. Но такое случается, хотим мы того или не хотим. Даже со мной. Я влюбилась, Либман. И так же, как и наша мать Сара, но в моем случае это даже еще большее чудо, я забеременела. Когда месячные не пришли, я думала, с ними покончено, но вот мне пятьдесят четыре года – и я обнаруживаю, что это не так.
– Не от Берла? – только и сказал Либман. Это же скандал!
– Ты гений, Либман. Детектив. Нет, не от Берла. Но отец из нашей общины, и нрав у него крутой. – Она продолжала, хотя казалось, что Либман вот-вот отдаст Богу душу. – Мы не допустим, чтобы наш ребенок родился вне брака.