– Я к тому, что… – возразил я. – Технически это моя…
– Твоя работа – просмотреть показания, – перебил он меня. – А не следить за подачей чертовых заявлений. И естественно, что из-за отпуска ты не успел многое сделать. Он потому так и называется: отпуск, – тщательно выговаривая каждый слог, добавил он и, сняв с моей полки старый словарь, большим пальцем пролистывал страницы. – Секунду, я найду значение этого слова. Кстати, поверить не могу, что у тебя есть настоящий, не электронный словарь…
Я потянулся через стол и отнял у него книгу.
– Я понимаю, что, строго говоря, это не входит в круг моих задач, – снова повернувшись к компьютеру, сказал я. – Но тут просто надо исправить косяки, что вылезли в мое отсутствие, плюс появились новые дела, и… – с усилием расправив плечи и глубоко вздохнув, я добавил: – И все будет в порядке. Займет какое-то время, но будет в по – рядке.
Грег встал, чтобы уйти.
– Иди домой. Поужинай, посмотри телевизор, переведи дух. И завтра все будет по новой, но хотя бы закончи день в подобающее время. Ты так выгоришь, а ты слишком хорош, чтобы этим все закончилось.
– Ладно, – пробормотал я, глядя, как он развернулся в сторону двери.
Он рассмеялся:
– Врешь. Но спокойной ночи, Дженс, – и, уже пройдя полкоридора, он крикнул: – Вали домой!
Я улыбнулся и вернулся к своей таблице.
А он прав. Долгие рабочие часы и отсутствие социальных контактов внезапно стали нормой. В свои тридцать четыре я был младшим партнером, у меня не было жены и детей, которые ждали бы меня дома, и мне было нетрудно задержаться на работе. И я был счастлив на этом этапе своей карьеры. Отлично помня при этом, как было тяжело в первые годы, как я боролся за то, чтобы получить побольше оплачиваемых часов. И как старался работать хорошо, чтобы старшие партнеры завалили бы мой стол бóльшим количеством дел.
Сейчас же я утопал в задачах, пытался разобраться как раз с бóльшим количеством дел, чем был в состоянии закончить, и не мог просто взять и уйти из офиса, потому что тогда все рухнет. Да, эта проблема – моих рук дело, но я не знал, как долго это будет продолжаться. Я любил свою работу, любил аккуратность и порядок, не подлежащие обсуждению правила. Этого всегда было более чем достаточно, чтобы дела шли своим чередом. Но все изменилось.
Кофе, который я налил себе час назад, уже остыл, и, отодвинув чашку в сторону, я открыл ящик стола и отсчитал мелочь для кофе-автомата, стоявшего в коридоре.
Мой телефон лежал рядом с кучкой четвертаков, и, повинуясь какому-то порыву, понимая при этом, что пробуду здесь еще несколько часов, я взял его. Там было примерно пятнадцать пропущенных звонков, большинство от Зигги, и несколько сообщений. В основном от Лив.