Марк застонал, а потом пробормотал:
– Я звоню, чтобы извиниться, и кажется, мне нужно добавить еще один пункт в список, за что.
– Может, и не один.
Вздохнув, он тихо говорит:
– Прости меня, Пиппс. Ненавижу вспоминать, что натворил.
От этого я замолчала.
Не подумайте, что Марк до этого ни разу не извинялся. Просто он редко когда говорил искренне.
Поэтому я тут же насторожилась.
– Что ты задумал? – с подозрением спросила я.
– Я звоню, потому что соскучился по тебе и хотел увидеться, раз твой отпуск закончился.
– Спать с тобой я больше не собираюсь, – на всякий случай максимально сурово сказала я. У Марка всегда была способность соблазном растопить мой гнев. Даже мысль об этом заставила меня чувствовать себя неверной. Свежи еще были воспоминания о поцелуях Дженсена и о его прикосновениях. И я не знала, сколько времени пройдет, прежде чем это ощущение сойдет на нет. Не уверена, что я этого хотела.
– Я не для этого звоню, – тихо сказал он. – Не ради секса. Хотя я не видел тебя пять недель и жутко скучаю… Я понял, что вел себя совершенно по-идиотски.
– По-идиотски – это слабовато сказано, – заметила я.
Он засмеялся.
– Встретимся за ужином сегодня?
Я покачала головой.
– Да ты издеваешься, что ли?
– Ну давай, – продолжил уговаривать Марк. – Я много думал о том, что сделал и как мне было плохо из-за ухода Шеннон. Это гложет меня.
Теперь настал мой черед смеяться:
– Марк, ты сам-то себя слышишь? Хочешь поужинать со мной, чтобы тебе полегчало после того, как ты переспал с другой?
– Тогда, может, тебе будет приятно увидеть, как я умоляю о прощении?
Это настолько на него не похоже: так настойчиво и отчаянно просить прощения. Но я все равно знала, что мой ответ – нет. И в этот момент я так остро ощутила связь с Дженсеном. От этого лучше мне не стало, да и хуже тоже. Никак.
А Марк, он не тот, кого я хотела.
И поэтому я подумала: а почему бы и не пойти? Если у одного из нас есть шанс сегодня обрести душевное спокойствие, пусть это будет он.
– Для меня этот ужин не имеет никакого значения, – сказала я ему. – Можешь извиняться или остаться самовлюбленным придурком, сколько влезет. Но в половине восьмого я буду есть в «Ярде».
И положила трубку.
* * *
Когда мы познакомились с Марком, то, несмотря на его еще живую любовь к Шеннон, я проводила час за сборами перед походом в бар. Он появлялся небритый, в мешковатых штанах и в старой футболке, а я словно случайно проходила мимо с идеальной укладкой и макияжем, в изумрудно-зеленой шелковой юбке и красном кашемировом кардигане (прямо повседневная одежда, ага).