Еще раз обдумав обстоятельства дела, Геннадий Сергеевич послал лейтенанта Осипова снова проверить квартиру Прокофьевой. По его предположениям, крайне уставшая после столь бурных приключений журналистка вполне могла заявиться домой. Но когда Алексей Осипов направил свои стопы в Купчино, он вдруг обнаружил, что они туда упорно не идут. Проанализировав свои ощущения, лейтенант осознал, что он чертовски голоден, поскольку со вчерашнего вечера ничего не ел, и зашел перекусить в ближайшую пиццерию.
«В конце концов, — подумал он, — заявиться к себе домой эта журналистка может в любое время». Сам Осипов в ее виновность особо не верил. И еще ему было ее просто по-человечески жаль.
«Гоняют ее как бешеную собаку по всему Петербургу и бандиты, и наши. А за что? Так до сих пор и не выяснили», — думал он.
Фотография Штайнера, найденная на квартире у Прокофьевой, была сделана накануне убийства ее подруги и день спустя после обнаружения мертвого обгоревшего тела, которое считали трупом коллекционера. Это удалось установить по времени, отмеченному на флэшке из цифрового фотоаппарата журналистки, обломки которого валялись рядом с изуродованным телом Носка. В кармане куртки киллера как раз и была обнаружена при обыске эта изъятая из фотокамеры флэшка. Значит, людям, которые послали в квартиру журналистки убийцу, была нужна эта фотография. А это говорило не только о том, что Штайнер не мертв, но, вероятно, и о том, что он сам нанял киллера, чтобы убрать Прокофьеву, как свидетеля.
«Но где эта любопытная Варвара могла видеть коллекционера?» — мелькнуло в голове у Осипова, которому явно нравилась Настя. Она просидела в их кабинете битый час во время просмотра этих самых порновидео, обнаруженных в квартире у тележурналиста, оказавшегося еще и собирателем недюжинной коллекции драгоценных изделий, которые исчезли вместе с ним. Показания о том, что именно исчезло из квартиры Штайнера, давала его знакомая, сотрудница Эрмитажа Забродина Инна Николаевна, насчитавшая более трех десятков исчезнувших вещей общей ценностью более трехсот тысяч долларов. К самому коллекционеру Инна Николаевна явно была неравнодушна.
«Старая влюбленная корова», — подумал тогда еще о ней Осипов, проводивший допрос.
«А журналистка, наверное, как-то могла самостоятельно выйти на след Штайнера, в том числе и через Забродину, о которой она знала. Конечно, мало вероятно, что у нее на это хватило ума, но все же. Женщины иногда оказываются прозорливей ментов», — пронеслось в мыслях лейтенанта.
Утолив голод, Осипов, следуя голосу своей интуиции, вместо Купчино направился по адресу проживания Забродиной, квартира которой находилось в нескольких кварталах от дома, в котором жил сам Штайнер — недалеко от Эрмитажа, на набережной Мойки.