Итак, для Янгу Лауэль был особенным человеком, а потому, положив ему руку на плечо, он произнёс:
– Это наше общее королевство. Давай будем вместе править. Вместе и всегда.
– …!
Вместе и всегда! Слова Грида разожгли душу и сердце Лауэля, а потому начальник штаба вспомнил о своей глубокой преданности и встал.
– Моя душа и сердце будут твоими до тех пор, пока это тело не превратится в прах. А затем это повторится в следующей жизни, а затем в ещё одной и так до бесконечности!
– Э-э? Д-да, хорошо, – чувствуя лёгкое замешательство, ответил Янгу. Иногда в разговоре с Лауэлем он терялся. Благо, уже в следующую секунду к ним подошёл Пиаро.
– Я привёл Аслана.
– Ухм-м.
Грид и Лауэль тут же повернулись в сторону, где увидели связанного короля, взгляд которого был наполнен безумием вперемешку с обидой.
А затем перед Преемником Пагмы появилось несколько информационных окошек.
Система выдала Гриду сразу все виды предупреждений, однако он совершенно не колебался. Он должен наказать Аслана и положить конец существованию Вечного Королевства. Такова была цель, которую он поставил перед собой в самом начале войны. И теперь, когда буря стихла, бояться было уже поздно.
– Пиаро… Отдай Аслана людям.
Людям, которые столкнулись из-за него с горем и неподдельным отчаянием.
Пусть люди сами решат, что делать с ним, – так рассудил Грид. И как только Аслан был развязан и брошен толпе местных жителей, он тут же закричал:
– Вы все…! За мной стоит Сахаранская Империя! Если вы хоть пальцем меня тронете, то никогда не будете в безопасности!
– …!
Услышав это, солдаты вздрогнули. Они были напуганы мыслью о враждебном отношении со стороны Сахаранской Империи. Однако Вооружённые до зубов, включая Грида, даже бровью не шелохнули.
– Не знаю, понял ты это или нет, но моя конечная цель – поглотить Сахаранскую Империю. Враждебные отношения с ней так же естественны, как восход солнца.
– Что…?
Поглощение сильнейшей державы, господствующей на всём континенте? Некоторые люди могли подумать, что это абсурд, но королю Аслану было не до смеха. На какое-то мгновенье из его глаз пропало даже царящее в них безумие.
«… Что ж, хотя бы последние мгновенья своей жизни я должен провести достойно».
Аслан позаимствовал силу Сахаранской Империи, несмотря на своё собственное желание однажды одолеть её, и даже начал размахивать ею, как прикрытием. Итак, он прекрасно понимал Грида и, чувствуя искреннее сожаление, закрыл глаза.
Он решил смиренно принять свою смерть, даже если она должна была стать долгой и мучительной.
«Отец мой… Брат мой… Простите меня».