Валанир был удивлен, и это ее порадовало.
— Да? Ты… я не этого ожидал.
Лин молчала, не зная, что думать.
— Ты поняла немного из того, что я пытался сказать, — сказал Валанир. — Но в остальном я должен вернуться к началу. Ты знаешь, что раньше Пророки обладали сильной магией и были заодно с Короной. Но отношения между Короной и Академией никогда не были простыми, они воровали власть друг у друга. А потом пришел король Элдгест, которого мы теперь зовем Железной рукой. Он хотел уничтожить силы Пророков навсегда, видя в них — логично — угрозу его власти. Но он не смел идти против Академии: сила Пророков была велика, они были популярны среди людей. И Элдгест наблюдал.
— И что он видел?
— Что Академия разрушает себя. Темной и запретной магией.
— Гадание на крови, — вспомнила Лин.
— Ты знаешь историю, — сказал Валанир. — Раньше всегда были поэты, что пытались колдовать с кровью смертных. Это искоренили мастера Академии. Но во время Давида Прядильщика снов были Пророки, что практиковали темную магию в залах самой Академии. Они кормили магию кровью невинных, которых похищали в деревнях по соседству. Они клялись таинству: в сердце Академии никто не знал, кто друг, а кто враг. И Давид собрал Пророков, которым доверял больше всего, и в Академии начался бой магов. В тот день полегло много хороших поэтов, но Орден красного кожа — они так назвали себя — был рассеян. Но вред был нанесен глубже — народ услышал об этом ужасе и выступил против Академии. Сама Академия ослабела от таких потерь. И король Элдгест увидел шанс, и ты знаешь, что было дальше.
Лин знала. Она услышала бы голос, поведавший ей эту историю, если закрыть глаза.
— Стража короля ворвалась в Академию и схватила учеников и адептов, которые уже ослабли в бою, — процитировала она по памяти. — И Элдгест начал… пытать их.
Тон Валанира стал стальным:
— Он сказал Давиду, что, пока не пропадет сила Пророков, он будет калечить по одному человеку в час. И он не врал.
— И у Давида не было выбора.
— Он не видел выбора. Не ясно, что было дальше: кто-то говорит, что он помолился богам о помощи, тем, кому поклонялись во время Элдгеста, до Троицы. Другие говорят, что он использовал свои силы для последнего разрушения. Мы не знаем, но результат ясен: в ту ночь до рассвета бушевала буря. А утром… поэт мог петь, читать, но без толку. Магия Пророков пропала. Слово стало просто словом. Давид покинул Эйвар и не вернулся.
Лин заметила во время истории напряженную тишину снаружи, ночь сгустилась над Тамриллином. Валанир умолк, и в окно проник свет луны. Аура серебра окружила Пророка, как в ночь бала у Гелвана. Но свет вокруг лица не был бледным, а стал радугой красок. Лин охнула.