— Уморил? — не спросил — обвинил.
Тот засуетился, похлопал татарина по щекам, вылил на него кожаное ведро воды, приготовленное загодя. Потом встал рядом с ним на колени и несколько раз с размаху ударил кулаком в грудь, пытаясь заставить забиться, остановившееся от невыносимой боли, сердце. Не вышло. Допросчик поднялся на ноги, виновато склонил голову.
— Ладно, — сказал Ратислав. — Что сделано, то сделано. — Давайте сюда второго.
Дружинники подтащили к костру второго татарина. Был тот лыс, тучен и не слишком высок. Лицо его неуловимо отличалось от лица только что умершего соплеменника. Или не такие уж они соплеменники?
И одежда у него отличается. Молодой был одет в холщевую рубаху с узким рукавом, в холщевые же широкие штаны. Сверху распашной кафтан, расшитый узорами. У этого рубаха и штаны были похожие, но кафтан запашной. Полы кафтана держались широким поясом с богатым шитьем.
Желтоватая кожа на лице пленного покрытая бисеринками пота, когда он увидел своего упокоившегося товарища, вовсе приобрела восковой цвет. Татарин видно уже представил, что с ним сейчас будут делать. Допросчик оскалил зубы, пугая и без того напуганного, пленника почти до обморока. Тот упал на колени и что-то быстро-быстро залопотал.
— Преводи! — кивнул боярин Осалуку.
Половец о чем-то переспросил татарина и начал переводить.
А поведал пленный вот о чем. Сам он, оказывается, был не татарского племени. А происходил из Богдийского царства, окончательно покоренного монголами (он назвал завоевателей этим именем) пять лет назад. Вообще, богдийцев, или киданей, как они себя называют в татарском войске немало. Они обслуживают осадные машины, составляют чертежи завоеванных земель, подсчитывают и делят добычу. А вот он занимается разведкой дорог, по которым предстоит идти войску завоевателей. Отмечает места водопоев, броды, поселения. Если войско двигалось по уже завоеванным землям, отряды, таких как он кебтеулов, заставляют покоренные народы создавать склады для снабжения проходящей армии всем необходимым, в том числе едой для воинов и кормом для лошадей.
Подчиняется этот богдиец непосредственно царевичу Батыю, который поставлен старшим над всем войском, отправленным в западный поход Великим ханом Угедеем. Войску тому нет числа. Поставлен-то он поставлен, но в походе еще участвуют полтора десятка царевичей-чингизидов — прямых потомков Потрясателя Вселенной Чингисхана, покорившего половину мира. А Батый даже не самый старший из внуков, старше его брат — Орду, уступивший добровольно первенство своему младшему брату. А еще в походе участвуют два сына нынешнего Великого хана Угедея, один из которых, старший, наследник. Потому главенство Батыя нравится не всем и самые важные вопросы решаются чингизидами на общих советах — курултаях. Вскоре такой курултай должен собраться в ставке Батыя. На нем царевичи решат, где будет нанесен следующий удар монголов. Батый хочет ударить по Руси. Ее восточной части. Курултай, скорее всего, поддержит это решение, потому джихангир послал его Ли-Хая (так зовут богдийца) разведать путь, по которому двинется войско.