– То есть, за то, что вы смели тронуть его рядового? – Уточнил ротмистр, изучая Скрябина с головы до ног.
– Я всего лишь тряхнул юнца за ворот, чтобы выражался яснее!
– Господин полковник всего лишь открутит вам за это голову, – любезно ответили ему. – Изволите проверить?
– Так это же вы за него, – нагловато посмотрел на него Скрябин, разминая плечо и встряхивая кончиками пальцев.
– Прекратить! – Рявкнул над ухом голос Ивана Александровича. – Я подтверждаю перемирие своим именем! – Пролетело над площадью.
– Спасаете жизнь этого юнца? – Расслабился князь, глядя с превосходством на молодежь.
– Спасаю вашу, – сухо ответил ему Первый советник, раздраженно дернув взглядом вверх.
Там, где в ночной тишине, прячась за ярким светом, освещавшим площадь, разгорался ярко-синим силуэт огромного архаичного дворца.
Мощный рокот, прозвучавший рыком подкравшегося со спины тигра, заставил вздрогнуть и втянуть шею.
– Самойлов, прекратите плодить мертвецов! – Яростно донеслось со стороны дворца.
Из ворот на площадь вышел лично Его Величество, отчего-то в одной рубашке и с небрежно приглаженными волосами. Но это был точно он – ощущение близкого могущества навалилось на плечи неподъемным грузом, и многим стоило усилия не упасть на колени.
– Первый советник! – Лязгнул голос государя, смотревшего на Ивана Александровича. – Почему я вынужден вас искать?!
– Виноват, ваше величество, – оглядев площадь, старик быстро заторопился к воротам.
И двое первых лиц государства скрылись за стенами Кремля, оставив просителей, княгиню со свитой и рядового Ломова наедине с толпой.
– А давай его убьем, – донесся тихий шепоток китаянки, обнимавшей лысого мужчину возле гвардии Черниговских. – Мы даже не граждане этой страны!
Скрябин зло посмотрел в ту сторону, оглядел ротмистра с невестой и махнул своим людям, двигаясь с площади прочь.
Вслед за ними потянулись все остальные, смерив стоявших подле Ломова внимательными взглядами. В глазах их была обреченность, а ночь перемирия виделась последней перед большой и кровавой войной. Они пришли говорить – но никто не стал их слушать. Значит, решено. И рядовой не знал, что может это изменить.
– Куда крепить знамя, господин ротмистр? – вспомнил Ломов о самом важном.
– Найди достойное место. И марш на отчет к господину полковнику! – Строго произнес старший по званию, нашептывая что-то супруге.
Место, как уже было сказано, нашлось. А вот господин ротмистр изволил принять в довольно-таки неожиданном месте – подземной тюрьме под Кремлем.
Супруга Самойлова вышла в дальнюю камеру, консультировать некую леди, которой отчего-то тоже нашлось место в угрюмом и холодном месте, так что распекали его шефы без посторонних глаз. И, увы, было за что распекать – с тоской сжалось сердце.