Руки слегка дрожали от страха признаться себе, кого именно он ждет: следователей или неизвестную высокопоставленную личность, которая поведет его убивать княжну Черниговскую. Потому что со следователем еще оставались шансы выжить, а с Самойловыми… Перед глазами Ивана Александровича возникло перекошенное от боли и удивления лицо Первого советника, в сердце которого вонзили нож.
Дело не в способе убийства – бывший князь повидал их немало за свою жизнь: подлых и прямых, из милосердия и растянутых пропорционально ненависти. Но вчера было нарушено табу – пролита императорская кровь, легко и буднично, словно у простого смертного. Что ждать от опасных безумцев, способных на такое? Ему назначено стать курьером для документов и сопровождающим некому персонажу, но выйдет ли из башни кто-нибудь живым? Ведь договор с Самойловым – им нарушен…
А может, он наберется достаточно смелости, чтобы прийти в Кремль и сознаться… Сознаться в том, что так и не узнал, кто стоит за покушением? Первый советник мертв, Наумов ничего не знает, а сегодняшнюю встречу Иван Александрович провалит, если сбежит сдаваться… Ведь так?
Малодушие или холодный расчет, желание жить или воля, страх или выдержка заставляли бывшего князя Черниговского сидеть и глушить коньяк, который становился все паршивей и паршивей – молодой бармен с бородкой и хитрыми глазами явно считал себя хитрее всех остальных. Все молодые считают себя умнее. Ругаться не хотелось. Все равно что та гадость, что эта – и ни черта не пьянит. Хороший коньяк остался в Чернигове, перейдя в чужие руки вместе с княжеством, и нет более возможности его вернуть.
Если, конечно, человек Первого Советника не окажется достаточно могущественным, чтобы продолжить игру на его стороне.
Ведь все знают – умные помирают стариками, а молодые мертвецы могут быть сколь угодно хитрыми.
Иван Александрович спрятал взгляд за поднятым стаканом, чтобы никто не увидел смесь затравленной ярости, сомнений, надежды и отчаянного упрямства. И надо было все-таки признаться себе, что главным страхом Ивана Александровича являлось то, что личность посланника Первого Советника окажется слишком ничтожной, чтобы поставить на нее.
Сверху забубнил телевизор – чем-то заинтересовавшийся бармен достал пульт и прибавил громкости, чтобы голос диктора новостей стал чуть громче фоновой музыки кафетерия.
«…благодаря введенным ограничениям на передвижения по столице, обрушение Сенатского дворца не затронуло экскурсионные группы. Остается невыясненной судьба Первого советника империи и персонала дворца. На разборе завалов задействованы шесть бригад МЧС, организован чрезвычайный штаб.»