На лице появившегося улана заиграла улыбка, он даже крякнул от удовольствия, а затем схватил ее за руку своей огромной лапищей и потянул к себе. Она не успела сообразить, что происходит, как он уже облапил ее, хохоча. Катерина увертывалась, и при каждом ее повороте громко отзывался то один, то другой колокол, коротко гудел, охал, качнувшись, и внезапно примолкал, и снова ударял гулко. Пытаясь вырваться от рыжего гиганта, она вцепилась в тесак, который болтался у него на боку, и нож сам собой вылез из ножен. Ужасно колотились колокола…
Толпа селян слушала этот суматошный взрывающийся колокольный звон, и вдруг к ногам мужиков упал и воткнулся в землю окровавленный тесак. Толпа охнула. Бородатый мужик поднял его, взглянул на поселян. И снова, как набат, ударили колокола…
— Знамение! — произнес мужик и поднял страшный нож, с которого капала кровь. Он двинулся к церкви. Толпа зашевелилась… В руках у мужиков появились топоры, спрятанные под зипунами.
В усадьбе Нелюбова все было готово к отъезду. На дворе стояла запряженная тройкой карета. Из кареты высунулся граф.
— Где же Катрин? — спрашивал он: — Ехать, ехать пора!
Устимович устремился к дому. Слышались голоса:
— Барышня!.. Катрин!..
Далеко от ворот усадьбы Катрин стояла на дороге, всматриваясь вдаль. Показался всадник, она тотчас узнала его и бросилась навстречу. Это был Болховской.
Спрыгнув с коня, прыгая через рытвины, он бежал к ней и через секунду держал ее в объятиях, а она приникла к нему.
— Береги себя, — шептала она.
— Береги себя, — шептал он. — Отступаем, отступаем, — говорил он. — Ехать надо, скорее ехать…
Она крестила его, целовала его лицо, он прижимал ее руки, целовал их, целовал ее…
В карете сидели трое — граф Нелюбов, Катрин и Устимович. Молчали. Катрин — вся в воспоминаниях о только что происшедшем бурном прощании с любимым. Устимович украдкой поглядывал на нее. Граф уставился в одну точку, хмурый и отрешенный от всего.
Вдруг карету резко наклонило. Устимович испуганно выглянул.
— Французы! — взволнованно произнес он.
Карета остановилась.
Французский офицер спешился и направился к ней. Из кареты вышел Устимович, что-то невнятно объясняя. Весь разговор шел по-французски.
— Приказываю немедленно вернуться назад, — учтиво сказал офицер.
Устимович не успел ответить, как появился Нелюбов. Ткнув палкой в сторону кареты, на которой был изображен графский герб, он сказал не без заносчивого высокомерия:
— Я — граф Нелюбов! И сам знаю, куда мне ехать. Убирайтесь с дороги!
— Но вы в плену, месье.
Граф бросил палку и выхватил шпагу: