Тут Денис уже уверенно повысил голос:
— Однако, господин комендант, я не приехал спасать вас от голода! У меня другие виды. Я должен обеспечить безопасный путь императору. Леса кишат партизанами. Вам это известно? — Его лицо стало жестким: — Ваше поведение преступно. Какие действия вы предпринимаете против них?
— Извольте, доложу, — Можеро беспорядочно извлекал из стола карты, но в этот момент высунулся Тардье и негромко позвал его:
— Господин полковник…
Можеро вышел.
Денис прошелся по комнате, взглянул на бумаги, которые извлек Можеро и увидел среди них лубочную картинку из тех, какие распространял Растопчин. На ней был изображен бородатый мужик на коне, а от него разбегались, как зайцы, французы. Внизу стояла подпись: «Храбрый партизан Денис Давыдов».
Тардье говорил шепотом коменданту:
— Месье, не припомню, встречал ли я этого человека, но клянусь, это — переодетый партизан…
Денис спокойно расхаживал по комнате. Вернулся Можеро.
— Итак, что прежде всего потребуется от меня, капитан? — спросил он, присматриваясь к Денису и потирая маленькие ручки. Денис тотчас приметил, что его тон и поведение несколько изменились. Можеро странновато улыбался и вдруг спросил с интонацией Тардье: — Не могу в точности вспомнить, но мне кажется, что я вас где-то встречал…
— Возможно. Если были в Тильзите. Я имел честь стоять рядом с нашим императором.
— Рядом?
— Рядом! Совсем рядом! — Денис захохотал. — Послушайте, комендант, если вам укоротить ноги, вы совсем будете на него похожи, а если мне наклеить бороду… Пять тысяч франков за голову этого разбойника! — он посмотрел на Можеро и оба они скосили глаза в сторону лубочной картинки Ростопчина. — Но к делу, — резко перебил себя Денис. — В конце концов мне не до болтовни! Прежде всего меня интересует, есть ли у вас пленные партизаны?
— Тардье! — позвал Можеро.
Появился Тардье.
— Вы, кажется, уже познакомились? — спросил Можеро, обращаясь к Денису.
— Никак нет. — Денис щелкнул каблуками и отчеканил: — Храбрый партизан Денис Давыдов!
— Как? Вы говорите по-русски? — воскликнул Можеро.
— В совершенстве, полковник. — И повернулся к Тардье: — Я дьявольски проголодался, месье. Обед! И парикмахера! Я привык бриться каждый день, а тут… — Денис брезгливо провел по своей гладко выбритой щеке и снова обратился к Можеро: — В совершенстве, комендант! Или вы думаете, что граф Коленкур послал бы на такое дело какого-нибудь парижского балбеса, пусть хоть в чине полковника? — И опять к Тардье:
— А вы чего стоите?
Тот не двигался, онемев.
Денис усмехнулся:
— Вам, должно быть, известно, есть ли у вас пленные партизаны? Или у вас только воображение?