— Они собрались забрать меня из Хогвартса и после получения СОВ уехать из страны! Когда я вернулась, они уже продали клинику. Я пыталась им объяснить, но они и слушать ничего не стали — отобрали палочку, вещи… И… Вчера папа прогнал Гестию, даже дверь не открыл. А потом мы уехали в гостиницу, и ночью я…
У меня возникло желание закрыть лицо рукой и посидеть так минут десять. Гермиона лепетала что-то о том, как открыла замок и вытаскивала волшебную палочку, как поняла, что Надзор не засечет колдовство в гостинице, но уже стало ясно, к чему она так долго подводит.
— Ты лишила памяти всю семью, — сухо закончил я детский лепет.
Грейнджер вздрогнула, вскинула на меня испуганный взгляд и замолчала. Рон присвистнул.
— Нет, ты не могла! — ахнул Гарри.
— Ты наложила на них Обливиэйт? — с каким-то восхищением спросил Рон. — Стерла память о себе? Всю?
— Да, наложила! — взвизгнула Гермиона, не выдержав моего взгляда. — Иначе они забрали бы меня из страны! От вас! Навсегда! Из Хогвартса!
— Но, Гермиона, как же так? — Гарри был в ужасе. — Как ты дальше будешь жить?
С таким грузом на совести, мысленно закончил я за него.
— Мы поможем, — твердо сказал Рон. — Осенью тебе исполнится семнадцать, на каникулы приезжай к нам. Сдашь ЖАБА, а потом пойдешь работать. Тебя с твоими мозгами возьмут в любое место. Ты всё правильно сделала. Ты волшебница. Твоё место в волшебном мире. Вы бы всё равно расстались.
— Рон! Это же её папа и мама! — воскликнул Гарри. — Вадим, скажи ему!
— Ты дура, Гермиона, — прямо сказал я. — Вчера вышел номер «Пророка». Видимо, Грейнджеры не успели его прочитать?
Гермиона отрицательно покачала головой.
— Нет, мы сначала ругались, а потом поехали в гостиницу…
Поттер, распластавшись на кровати, дотянулся до тумбочки и протянул ей газету. На лице у него застыла странная смесь жалости, разочарования и злости.
Гермиона рассмотрела заголовок с фотографией и схватилась за голову. Её глаза начали стремительно наполняться слезами.
— Боже… Вадим, их ведь можно расколдовать? Можно же?!
— Если ты правильно наложила заклинание, то можно, — быстро сказал Рон. — А ты наверняка сделала это правильно!
Под моим тяжелым взглядом он растерял свою уверенность и замолчал.
— Сознание — очень сложная вещь, Гермиона, — выговорил я после раздумья. — Человеческая личность формируется под влиянием опыта, а опыт идет из накопленной памяти. Ты выдернула не какой-то маленький незначительный эпизод вроде похода в магазин. Ты стерла себя, а это семнадцать лет жизни. И ладно бы, если бы ты построила на их базе новые личности с другими именами и прошлым — раздвоение менталисты удаляют легко, но ты оставила их Грейнджерами, а это грозит шизофренией. С другой стороны, у них всё еще есть дочь. Возможно, их память восполнит пробелы ложными воспоминаниями со Стефани и этим спасет рассудок… Но Стефани тоже потеряла память о тебе… Я не знаю, Гермиона. Я не специалист. Если хочешь конкретики, отведи их в больницу Святого Мунго. И чем скорее ты это сделаешь, тем лучше.