К концу 1950-х годов начался неприметный исход русскоязычного населения. По завершению строительства отчего дома стала обустраиваться улица Шопокова, названная в честь героя Советского Союза-панфиловца. Центр общения нашей семьи переместился к тем, кого сейчас называют «понаехали». Социальный статус, мироощущение жителей разных национальностей особо не отличались. Здесь и душевная жизнь каждого у всех на виду точно так же, как и все события, происходящие в этих домах. Жизнь обывателей почти вся проходила на вольном воздухе. Каждая семья усаживалась у своего крыльца, тут и завтракала, и обедала, и ссорилась. Всякого, кто пройдет по улице, оглядывали с головы до ног. Все жили одинаково бедно. Наиболее острый вопрос, который мог привести к разногласию, скудность поливной воды. Огороды орошались только по ночам, очередность контролировалась мирабом (поливальщиком). Это был, как правило, уважаемый, авторитетный, справедливый и знающий тонкости своего дела управляющий. Жизнь постепенно налаживалась, в городе многие строились, тема строительства на вечерних посиделках являлась основной. Один из соседей во время обсуждения «Где взять деньги?» публично заявил: «Без трусов останусь, но дом построю!» Уличное прозвище «без трусов» прилипло к нему надолго. Глава этой многодетной семьи отличался трудолюбием и настырностью, новоселье он отпраздновал одним из первых. Продукции местного маломощного кирпичного завода не хватало даже на промышленные, социальные государственные объекты. Да и дорого было строить жилье из жженого кирпича. Большинству, в том числе и нам, это было не по карману.
По найму небольшая семейная артель на месте заказчика лепила из глины и соломы при помощи 3-4-секционных форм саманный кирпич-сырец. Подсушенные на южном жарком солнце, эти кирпичи служили основным строительным материалом. Строение из самана отличалось высокой теплоизоляцией в зимнее время и задерживало прохладу в летний зной.
До наступления холодов успели поднять стены. Дом венчала черепичная крыша. На это ушла вся государственная беспроцентная ссуда. К зиме мы въехали в свой дом без оконных рам, дверей и полов. На скорую руку обустроили одну комнату, поставили буржуйку, закрыли двери и проемы порогами из толя и мешковины. В ту пору зимы на юге Кыргызстана были холодные и снежные, время было голодное, продуктов мало, денег еще меньше. Чтобы купить буханку хлеба, люди занимали очередь с глубокой ночи. Каждый жилой участок был закреплен за определенной торговой точкой, мы покупали хлеб в десятом магазине, расположенном на улице Советской. Мать каждый день в 3–4 утра с грудным Олегом на руках уходила занимать очередь за хлебом, ребенок тоже считался одним из очередников. Тогда в одни руки строго давали по одной буханке.