— Скажи, что с нами будет?
— А ты разве сам не понял? В жертву нас принесут. Завтра. Выпьют нашу жизнь, выпьют нашу силу. Хорошо повеселятся! Я бы тоже повеселилась — если бы была на их месте. Такова жизнь! Кто-то живет, а кто-то умирает. Не успел ты, фаранджи, увидеть твоих соплеменников. Но уверена, что Демон Смерти хорошо тебя примет! Ты к нему отправил много, много сладких душ!
Я не стал говорить, что перспектива увидеться с Чернобогом меня совершенно не прельщает — если только это не встреча во сне. И настроение у меня испортилось еще больше. Я почему-то думал, что видавшая виды, умная колдунья подскажет мне путь к освобождению и обнадежит рассказами о том, что не все так плохо и будем надеяться на лучшее. Похоже, что все и на самом деле очень плохо. И думать надо самому, не надеяться на старуху.
Но ничего умного в голову не приходило, и я до самой ночи пролежал без движения, не чувствуя ни рук, ни ног, пережатых крепкими путами.
А ночью меня изнасиловали.
Нет, слава богам — ничего извращенного. Если только ЭТО не считать извращением. Я как раз в очередной раз впал в забытье, когда меня бесцеремонно перевернули, и схватив за руки и ноги, перерезали сдерживающие их путы.
То, как отреагировали мои многострадальные конечности — и описать невозможно. Я испытывал похожие ощущения, когда отлежал или отсидел ногу, или руку, но если эти ощущения умножить на сто — вот это и будет то, что со мной произошло. Я буквально выл от боли, а колдун, который тут присутствовал, довольно скалил зубы, наблюдая за моими мучениями и радостно хлопая по худым черным ляжкам.
Когда болезненные ощущения начали стихать, колдун подошел ко мне, лежащему теперь на спине и показав на небольшой глиняный сосуд у себя в руке, объявил:
— Сейчас ты выпьешь это снадобье. Ты его все равно выпьешь, фаранджи, так что открывай рот и глотай. Я тебе не скажу, что это такое, а ты думай — может я хочу тебя убить, а может и нет. Может ты сгниешь в мучениях, а может — будешь жить до завтра, до принесения в жертву. Но если ты откажешься пить — мы выбьем тебе передние зубы, и ты все равно это выпьешь. Так что если хочешь пока что сохранить свои зубы — открывай рот и глотай.
Честно сказать — слова колдуна были разумны. Ведь все равно вольют! И я не верю, что они меня убьют до завтрашнего дня. Ведь нет лучше жертвоприношения, чем белый фаранджи, могучий колдун убивший пять десятков человек! Так зачем его убивать сейчас? Когда этого почти никто не видит? А вот что именно они хотят мне дать — это большой вопрос.
Жидкость была горькой, вяжущей на вкус, сразу же ударила в голову, и завывания колдуна я слышал уже сквозь головокружение и звон в ушах. А потом мне снова засунули в рот кляп — стоило только проглотить снадобье.