Во время нашего пребывания в Женеве госпожа Ш. бывала у нас только раза два, и то не как знакомая, а по делам. Эта госпожа была мне очень несимпатична, и я не могла понять, каким образом она имела влияние на несомненно хороших людей. Из ее пансиона приходили разные лица, более всё мужчины, однако я вспоминаю одну очень красивую молодую особу, которая вышла замуж за молоденького князя Голицына, чтобы ехать учиться за границу. Она видела Голицына только в церкви и более никогда. Тогда была мода на подобные браки, ими шутили; но впоследствии рассказывали, что этот необдуманный брак причинил Голицыну много горя: он влюбился в какую-то девушку – и не мог на ней жениться!
Жизнь в Женеве не нравилась Герцену: эмигранты находились на слишком близком от него расстоянии; незанятые, они имели много времени на суды и пересуды; их неудовольствие Герценом, неудовольствие, в котором главную роль играла зависть к его средствам, крайне раздражало Александра Ивановича, тем более что его здоровье с 1864 года начинало ему изменять.
Шато де ла Буасьер опустел: я искала одиночества и жила в Монтре с моей малюткой и miss Turner; Мейзенбуг возвратилась в Италию с Ольгой; Герцен с одной Наташей остался в Женеве. Из Шато де ла Буасьер он переехал в квартиру на набережной Монблан, a Огарев поселился в Ланси, почти за городом. Жизнь их не налаживалась, работалось плохо, не было того, что англичане называютhome.
Меня опять тянуло в Ниццу к свежим могилам. Герцен очень любил южную природу, вдобавок в Ницце у него было много дорогих воспоминаний и могила, которую он никогда не забывал. Вскоре, отправив Наташу в Италию, он проводил нас до Ниццы и сам пожил в ней.
Волей-неволей, я сделала несколько знакомств для моей дочери: ребенку вредна мрачная обстановка. Она ежедневно играла в публичном саду с детьми, знакомилась с некоторыми из них; так и мне пришлось познакомиться с двумя-тремя семействами. Я переговорила с учительницей танцевального класса, и она согласилась бывать у меня два раза в неделю, если я наберу несколько учениц.
Мне было нетрудно из друзей моей дочери набрать желающих учиться танцевать. Дети стали собираться у нас два раза в неделю. Между прочим, мы познакомились тогда с семейством Гарибальди (троюродного брата знаменитого Гарибальди), симпатичные жена и дети которого остались с нами в дружеских отношениях до моего окончательного отъезда в Россию.
В это время Герцен был еще в Ницце. В Ницце он писал много, поскольку никто ему не мешал, ходил читать газеты к Висконти, после обеда любил гулять вдвоем с моей дочерью, а иногда брал ее в театр, забавлялся ее выходками, меткими замечаниями, умом. Тогда он писал для «Недели» статьи под названием «Скуки ради». Его тешило, что он пишет и печатает в России.