— Миледи, не плачьте!
Ей помогли сесть, подложили подушки под спину. К своему удивлению Аделин поняла, что чувствует себя почти хорошо. Да, болела голова и шея, да, ее тошнило, но она знала, что сможет с этим бороться.
— Как там Кусь? — спросила Аделин, приняв из рук Мари чашку. Чай был крепким, ароматным, а горсть приправ, добавленных в кипяток, сделала его еще и целебным. Аделин сделала глоток и подумала, что утром встанет на ноги.
Она попробовала отправить в чай личное заклинание для восстановления сил и не смогла этого сделать. Увы, ведьмы не могут колдовать, если болеют… Особенно, если их перед этим ударили по голове.
— Живой! — подал голос Барт. Он сидел за столом и торопливо писал на большом листе. — Встрепенулся, цапнул меня и был таков.
Аделин невольно вздохнула с облегчением. Какая же сволочь этот Курт! Ударить крошечное беззащитное существо!
А чудовищами назовут ее и брата. И Бастиана с его изуродованным лицом и такой хорошей, неинквизиторской душой. И ничего с этим не поделаешь.
— Голова болит? Сильно? — спросил Уве. Теперь он был главным, теперь он мог заботиться, беречь и защищать, и Аделин невольно улыбнулась.
— Да, но уже легче, — ответила она, чувствуя отвратительную липкость волос на затылке. Аделин подняла руку и дотронулась до головы. Прическа рассыпалась, звезды, подаренные Бастианом, вынули и положили на прикроватный столик. Ссадина пульсировала и ныла.
— Я все написал, миледи, — сказал Барт, и Мари заняла его место и взяла чистый лист. — Будет ему! Пусть не думает, что легко отделается! Это же надо, благородную барышню подкарауливать! Бить!
— Дрянь, слов нет, — согласилась Мари.
Внизу хлопнули двери, и Аделин услышала встревоженный голос доктора Холле.
Дурное предчувствие, которое охватило ее вечером, не уходило, а только крепло.
— Так где вы его нашли?
Бастиану удалось поспать всего полтора часа: сейчас он сидел в кабинете полицмейстера, пил чашку за чашкой крепчайший кофе и надеялся, что все не так плохо, как выглядит на первый взгляд.
Ясным было одно: это дело предстоит вести именно ему. Если в преступлении замешана ведьма, то работать с ней станет не простая полиция, а инквизиция.
И это было правильно. Он собирался спасти Аделин, а не утопить.
— Там между Итманом и Инегеном есть березовая рощица, — ответил полицмейстер, которого новости выдернули из кровати, из объятий драгоценной Медведихи, и господин Арно выглядел крайне довольным. — Юный Гейнсбро сидел на березе и ухал.
— Ухал, — повторил Бастиан, представляя себе эту увлекательную картину. — Как филин.