Никакие уговоры, однако, на председателя не подействовали, гипнозу мага он также не поддался, имея революционную закалку. Всё кончилось тем, что Ногус, вернувшись на дирижабль уже под вечер, взял и исчез с острова. Правда, исчез не один, – в каюте его ждала смуглая красотка с цыганскими глазами.
Так, сами того не желая, опекуны избавили улыбку принцессы от превращения в выжатый лимон. Саму же принцессу перевели в заброшенную дозорную башню на берегу залива. Та стояла особняком, уходя фундаментом в волны, и звалась Зелёной из-за густой растительности, укоренившейся между камней. Ещё раньше в башню свезли всю запрещённую королевскую библиотеку (её чары также были для опекунов загадкой).
Новое соседство стало для Унции настоящим подарком. Древняя сокровищница знаний, библиотека получила начало с абордажей византийских судов и насчитывала тысячи редких и удивительных книг. Свитки, папирусы, томики, тома и фолианты заняли всё свободное пространство, оставив узкий проход к спиральной лестнице, ведущей в дозорную камеру, где она и поселилась.
Расположенное над пиком книжной горы место это словно символизировало высоту, на которую способно вознести человека самообразование.
За отсутствием мебели находчивая жилица сложила из книг кровать, стол, стулья – всё, кроме трона, с которым были связаны самые неприятные воспоминания. Стены она украсила иллюстрациями из Оксфордского зоологического атласа, повесив у изголовья радужного тукана. Друг вечерних бесед, не мудрствуя лукаво, был наречён Оксфордом.
Принцесса спала на книгах, ела на книгах, разговаривала с книгами, гуляла среди книг. Когда же кровать прочитывалась от спинки до спинки, а любимые герои переезжали в ракушку, где Унция скрывалась от назойливой музейной публики, происходила смена обстановки.
То ли от высоты жилища, а может из-за компании книжных мудрецов, давным-давно переехавших на небо, её «стихотворное» убежище раскрасилось в неземной, лунно-перламутровый цвет. Раковина играла всеми цветами радуги, а иногда ими пела. Подобно граммофонной трубе, многократно свёрнутой спиралью, она уходила на неведомую глубину, не задевая ни одного из жизненных органов. Самый нижний виток совершенно изолировал девочку от внешнего мира.
Впрочем, единственным живым человеком, видевшим её вблизи, был полуслепой старик, приносивший еду и воду. Старика всегда сопровождал караульный, но тот, следуя инструкции, завязывал глаза ещё на подходе к башне, на случай, если Ничто вздумается улыбнуться издали. Последнюю часть пути они так и шли – впереди старик с подносом, а сзади, держась за его плечо, солдат с карабином.