– Ну надо же! Что же стало с той добродетельной ведьмочкой, которая всегда думала сперва о других, а потом уж о себе? – хмыкнула Риготт.
Кара отвела взгляд, притворяясь, будто стыдится признать правду.
– Я повзрослела. Миру нет до меня дела. Почему мне должно быть дело до него?
Риготт смерила Кару долгим, пристальным взглядом, и наконец одобрительно кивнула.
– Я принимаю твои условия, – согласилась она. – Где ты находишься?
– Сперва поклянитесь! – потребовала Кара.
– Ну, предположим, я поклянусь, – ответила Риготт, – но с чего бы тебе мне верить? Всё равно тебе остаётся только надеяться, что я не обману. Не переживай. Как только «Вулькера» окажется в моих руках, я навсегда забуду о тебе и твоих приятелях. Месть меня не интересует.
Фальшь в её словах была настолько очевидной, что Кара с трудом сдержала смешок.
– Да, я понимаю, – ссутулилась Кара. – Нельзя же всю жизнь прятаться. Рано или поздно вы меня найдёте – я знаю, что найдёте. А так у меня будет хоть какой-то шанс.
Она почтительно склонила голову.
– От души надеюсь, что вы проявите милосердие.
– Ну да, ну да, – бросила Риготт – её терпение было на исходе. – Ну, так где же ты?
Кара глубоко вздохнула. Обратного пути уже не будет…
– В Чащобе, – ответила она.
Паучья Королева вскинула брови.
– Это что, шутка какая-то?
– Да нет, это правда, – отозвалась Кара. – Ауренцы продали свой грим Детям Лона, и те привезли его в Де-Норан. Он был погребён под корнями дерева фенрут в самом центре моей бывшей деревни – которую с тех пор захватила Чащоба.
Всё сходилось, и Риготт это знала. Кара нарочно ждала случая поделиться этими сведениями, надеясь, что эта откровенность заставит её предыдущие утверждения казаться правдоподобнее.
Как когда-то сказала Грейс, ложь всегда выглядит лучше, если добавить к ней ложечку правды.
– Ты и сейчас там, в этом проклятом месте? – спросила Риготт.
Кара с удовольствием услышала лёгкую дрожь в голосе Паучьей Королевы. Было очевидно, что у неё нет ни малейшего желания возвращаться в Чащобу, туда, где она провела две тысячи лет, заточённая под землёй, в теле гигантской паучихи.
«Хорошо!» – подумала Кара, вспомнив, о чём она говорила Таффу: «Надо сбить её с толку, заставить растеряться».
– Я здесь с серыми плащами, – продолжала Кара. – С теми, кто остался. Они не собираются сражаться с вами, но…
Кара переступила с ноги на ногу, заламывая руки и стараясь выглядеть как можно более нервозной.
– Я думаю, их присутствие может только… Ну, просто, я думаю, это важно… чтобы другие…
– Ты боишься встречаться со мной наедине! – ухмыльнулась Риготт.