.
В целом же Богарне высоко оценил действия кавалерии Груши: «Несмотря на препятствия местности, генерал Груши осуществил прекрасную атаку с кавалерией дивизии генерала Шастеля, которая в этот момент поддержала левый фланг пехоты»[1926]. Благосклонно отозвался и Сегюр, написав, что Груши «очистил долину по левую сторону редута, но не смог преследовать русских, так как мешали овраги…». Сам же генерал Груши был легко ранен – в грудь попала картечная пуля, которая, правда, проникла неглубоко. Однако генерал приказал Гриуа разыскать вице-короля и сообщить ему, что рана заставляет его покинуть бой и что он передает командование Лагуссе как старшему среди его дивизионных генералов[1927]. Гриуа пришлось долго разыскивать вице-короля, которого он, наконец, обнаружил «на крайнем левом фланге». Во время поисков Гриуа получил картечную пулю в поясницу, отделавшись, правда, только болезненной контузией. Что же касается Груши, то, судя по воспоминаниям Кастелана, генерал после сражения более страдал от ревматизма, чем от бородинской раны.
Потери среди командного состава частей 3-го кавалерийского корпуса были весьма заметны, хотя и не очень велики. Кроме Груши были ранены дивизионный генерал Лагуссе и бригадные генералы Домманже и Тири; убиты полковники Ледар (6-го конноегерского) и Витгенштайн (1-го баварского шеволежерского); несколько полковников было ранено и контужено. Среди легкораненых был и сын генерала Груши Альфонс[1928].
Бешеные, но постепенно ослабевающие атаки кавалерии Великой армии к востоку от Курганной высоты не привели к прорыву русских линий. Русские отходили, но не бежали. Опираясь на горкинские батареи, они сформировали «третью позицию». Части 6-го корпуса примкнули правым крылом к горкинским батареям. К левому флангу 6-го, «под исходящим углом, заваливая назад» (Геруа), стоял 4-й корпус; еще левее держали фронт остатки 2-й армии, упираясь левым флангом в кустарник, занятый Измайловским и Финляндским полками; южнее, «образуя входящий угол с фронтом частей, расположенных севернее», были части 2-го и 3-го корпусов. Во второй линии стояли остатки кавалерийских полков; Преображенский и Семеновский, остатки лейб-гвардии Егерского и Литовского – в резерве.
В 5-м часу дня французские линии в последний раз попытались продвинуться вперед, напирая на русские части восточнее д. Семеновское и Курганной высоты, но безрезультатно. О том, что к 5 часам французские атаки закончились, свидетельствуют и русские рапорты[1929]. Скопления русских войск, их нежелание отступать далее и продолжающийся интенсивный огонь русских орудий даже создали у французов впечатление о готовящейся неприятельской контратаке. Это заставило их еще более усилить огонь своей артиллерии. Особенно активно «работали» гвардейские пушки.