Почему? Я и сама не знала ответа на этот вопрос. Может, потому, что люди куда более милосердны, чем вы, представители надменных Старших народов. Я только покачала головой.
– Ты сама не знаешь, но ты совершила единственное, что делает тебя неприкосновенной для меня.
– Что? – снова глупо переспросила я.
И Скай рассказал о вывернутом наизнанку кодексе чести драконов, с которым мне уже пришлось столкнуться, когда Ретт решил предъявить на меня права. Я все время пыталась судить драконов по человеческим меркам, но они вовсе не были людьми. Две главные ценности – сила и долг, а остальное, то, что люди привыкли считать добродетелью, мало их волновало. Прийти на помощь слабому, проявить сострадание и милосердие – это, по их понятиям, странно и неправильно. Исключение делалось только ради одного случая.
Драконы всегда были агрессивной расой. Они вели постоянные войны даже между собой. Что ж, после того как мы слетали в гости к миролюбивым на первый взгляд Гларесам, я знала о воинственности не понаслышке. Но из-за проклятия драконов становилось все меньше, бесценной стала считаться каждая жизнь. И теперь тот, кто спасал дракона, получал должника на всю жизнь. Непримиримые враги оказывались связаны невидимыми узами чести. Оставленный в живых дракон не мог никоим образом навредить победителю, но должен был защищать его до последней капли крови.
– Ты достойный враг, Маргарита, – сказал мне муж.
Что же, в случае, когда имеешь дело с драконами, наверное, лучше быть достойным врагом, чем хорошей женой.
– Дай мне руку, – продолжил Скай и протянул свою ладонью вверх.
Я с опаской послушалась и едва не пожалела об этом, так как Скайгард крепко схватил меня за запястье, но глазами он показал, что я должна сделать то же самое. И вот мы сидим друг напротив друга, соединив руки в странном рукопожатии.
– Я приношу нерушимую клятву Маргарите, – тихо и твердо произнес дракон, и по тому, как Скайгард выговаривал слова, я поняла, что формулу клятвы он знает наизусть. – Я клянусь, что не смогу причинить ей вреда. Я клянусь, что буду защищать ее ценой своей жизни. Пусть моя кровь послужит доказательством моего слова.
Скай провел левой – свободной – рукой по ране на груди, которая открылась во время нашей возни на скальном выступе и снова кровоточила. Горячие капли упали на сцепленные руки.
– Пусть мое сердце остановится, если я нарушу слова этой клятвы.
Яркий свет сбежал по его руке, опутал наши запястья петлей, напоминающей восьмерку, и впитался в кожу. Я почувствовала жжение и тепло, а потом все закончилось.