При встрече с женой Александр шепнул ей:
— Ну что, Галя, обрадую тебя. Привет тебе передала Москва. Теперь она о нас знает. Я вернулся с очень важным заданием. Нам с тобой поверила советская власть. Теперь нам надо сделать так, чтобы «тайны мадридского двора» были раскрыты нами и переданы Москве.
После таких слов, Галина ожила, облегченно вздохнула. Она до этого дня не могла поверить, что работа на немцев может не быть изменой Родине, считала это предательством, несмываемым позором. Вместе с тем, Александр предупредил жену:
— Прошу тебя, без меня никаких «патриотических» действий не предпринимай. Твоя задача — быть моей женой и только. Все остальное потом и по моей команде. Ты поняла?
— Да, мой милый!
— Ну, вот и договорились. Иначе можно провалиться двоим. А там потянется цепочка — пострадают хорошие люди.
Последствия провала она хорошо понимала. Поэтому восприняла слова мужа как военный приказ. Хотя партизанское начало мести противнику бушевало жаркой метелью в душе женщины. Но голову свою держала в холоде.
Скоро она познакомилась с поваром столовой разведшколы — женой погибшего командира Красной армии Любой Матусевич, которой по неизвестным причинам удалось избежать расправы. Две женщины как-то быстро нашли общий язык и перешли на откровения. Галине она смело заявила, что у нее настолько накопилось злости к бошам, что она одно время даже намеревалась отравить немецких посетителей столовой.
Галя пришла домой возбужденная, вся красная.
— Что случилось? Ты какая-то взволнованная? — спросил настороженный Александр. Она конспиративно провела указательным пальцем по губам.
«Все понятно — надо выйти и поговорить», — подумал супруг.
После легкого ужина, они по привычке, вышли прогуляться.
Тут она и рассказала мужу о своей беседе с Любой.
— Она что, одурела?! Таким действием эта дама может провалить нашу операцию. Отравит одних — придут другие. И мы погибнем, и она.
Существовала еще одна проблема. Как уже говорилось выше, на Лубянке обещали, что после возвращения в школу на него выйдет связник из Центра. Не вышел. Пришлось «Следопыту» самому прокладывать канал связи с Лубянкой через вербовку патриотов. Благодаря небывалой интуиции он ни разу не ошибся в выборе кандидатов. Нет, он не был рыцарем без страха и упрека. Положение и обстановка заставила его быть просто предельно осторожным и глубоким психоаналитиком.
Конечно, Александр рисковал. Но, наверное, гауптман Козлов рассуждал как старший лейтенант Красной армии, как комбат: «Не победишь опасность без опасности!». Поэтому он сначала просчитывал, а потом рисковал.