— Господин Гарадин, вы свободны.
— Что? — не понял Вителлий. — Почему?
— Вы что не хотите на свободу? — небрежно бросил стражник. — Могу оставить в местной компании.
Меж тем к ним вели нескольких гражданских и двоих стражников храма, последних буквально тащили волоком. Они ежесекундно бросали угрозы в адрес городской стражи, мэра-отступника и всех, кто смеет не считаться с верой в Алина.
— Я выхожу! — оживился Вителлий, поспешно уступив дверное пространство новым постояльцам камеры. — Я только хотел уточнить: с чем это связано?
— С решением мэра города.
— А что там происходит на улицах?
— Кошмар там происходит! Советую вам подождать здесь. Будем надеяться, что господину мэру удастся восстановить порядок в городе.
— А я? — уточнил Кай холодным как лед голосом.
— А вы останетесь здесь и не один, а в компании.
К нему в камеру затолкали гражданских, отгородив от стражников храма, хотя, учитывая взгляды Кая, следовали подселить к нему новых соседей по камере, но стражники не уточняли этого и исходили из того, что буйных голов лучше сейчас поместить по разные стороны баррикад. Смирив вынужденных сокамерников недовольным взглядом, Кай промолчал, что было весьма благоразумно с его стороны. Он вернулся на скамью и сел, пресекая возможное общение своим угрюмым безразличным видом и сложенными на груди руками. Решив, что он здесь давно, а значит, к их делу прямого отношения не имеет, сокамерники дождались ухода стражников и вернулись к тому, что заставило их, мирных граждан, выйти на улицу.
— Мы вернем Рувир своей стране, а вы останетесь не удел! Будете в своем храме избивать себя плетьми и вымаливать прощения у Алина, — выпалила светловолосая крепкая девица.
«Уж кто бы говорил о возврате Рувира своей стране, только не она!» — подумал про себя Кай. Но девушка давно решила для себя, в какой стране она живет, а какой стране принадлежит.
— Вы все еретики и приспешники Алины!
— Это мы уже слышали! — съехидничал быстроглазый полноватый мужчина. — А новенькое что-нибудь можете выдать?
— Да, да. — подхватил второй мужчина. — Хоть что-нибудь для разнообразия. А то вы как попугаи — выучили одну фразу и давай на все одно и тоже!
Последние слова прозвучали на фоне криков, оговоров и агрессивных нравоучений. В-общем, ночь у Кая обещала быть веселой. Вителлий слышал крики, едва вышел на лестничную площадку, но стражники, сопровождавшие его, даже не обернулись. Поначалу его возмутила такая небрежность, но потом он понял, почему они так сели себя. Шум шел ото всюду, казалось, тюрьма стояла на ушах. За три лестничных пролета Вителлий пересекся с двумя конвоями, которые вели новых задержанных, в основном это были гражданские, но было и несколько стражей храма и даже священнослужители.